Я полдень встречу с заспанным лицом,
Ко гробу не идти Христову мне,
Займусь и куличами, и яйцом,
На кухне сидя в странном полусне.
Ладони Чьи-то рядом, дыры в них,
И дышит Кто-то тихо и свежо,
Я глаз не подниму пока своих,
Продолжу с упоеньем дикий жор.
Ладони вздрогнут, снова тихий вздох,
Застыну я, заплачу и пойму,
Что Сам Христос (прости меня, о Бог),
Пришёл в мою душевную тюрьму.