целовать тебя без причины,
приносить тебе кофе утром,
шептать на ухо «мой мужчина»
рождена я была как будто.
словно в этом моя задача,
смысл жизни, предназначение
в бескорыстной самоотдаче
и без капельки сожаления.
сотворили твоей манией…
меня будто тебе создали,
воплощая твои желания…

и лишь издали показали…

Я всё ещё могу любить…
Я к доктору вчера ходила.
Зачем? Да просто заболела сила
И просто не хотела жить…
А доктор теплою рукой водил,
Распластанную душу изучая,
Что-то писал, под нос бубнил…
Диагноз «раненая, но живая»
Он прописал мне свет твоих очей,
Улыбку нежности, поменьше выть
И много ещё разных мелочей.
Вот справка — я могу любить…

Весна растворяет в крови нежность,
Ластится ароматом цветущей вишни…
Во мне просыпается мятежность-
Бунтарка с печатью «третий лишний»…
Моё обострение колет чувствительно,
Набивая на коже лучами орнамент…
Снаружи не видно, внутри — разительна
Разница с той, что ничем не поранить…
Целуется солнце со мной прямо в губы
Всё чаще, смелее, почти по-французски…
А ты мне всё так же дорог, сугубо
С интересом одним — однозначным и узким…

Не претендую на звание «лучше всех»,
Мне бы хотелось быть чуточку нужнее.
Стыдно просить… как будто прошу на снег,
Стоя в сугробе, который сомкнулся на шее…
И на ресницах иней, и в волосах ледок-
Вся эта нужность чужая меня морозит.
«Ты мне нужна» легко повторить, дружок?
Сложно, конечно. Никто и не попросит…

Вытравлена бестия
И прощены все грехи…
Во мне умирает поэзия,
Взамен оставляя стихи.

На первое свидание одень красное платье. Мужчине понравится цвет свежесваренного борща…:))

ищи меня между «сегодня» и «никогда»
в промежутке между звонками моих пощёчин
в краю, где не скажут «какие твои года?»
потому, что уже неуместно и поздно очень…
ищи меня просто когда забудешь ключи,
если вдруг с неба огонь или сырое ненастье…
не подбирая слов, в вечном потоке причин
найди… я тут разбила себя…
на счастье…

Секс может длиться нудные два часа, а может оказаться фееричной пятиминуткой. Секс бывает коротким копошением в простынях, но нередко это продолжительное «пожирание» тел друг друга. Секс некоторым дается с трудом, некоторыми преподносится, как вознаграждение или терпится, как повинность, а некоторые готовы всегда, везде и всюду… Но когда партнеры, а их должно быть минимум двое, совпадают в обоюдном желании и понимании ощущений друг друга- это Настоящий секс, Приключение длинною в жизнь…

Когда-нибудь я затушу последнюю,
Не крайнюю, а именно финальную,
Со звуком «цик» о пепельницу белую,
И для себя решу, что это правильно.
Поэтому не лезь ко мне с «бросай»,
Не поминай моё здоровье всуе…
Сиди и молча пей свой бледный чай
И наблюдай, как дым узор рисует…

Спор иногда походит на одиночный сквош. Ты просто бьешь словами о стену, тренируя лишь свои извилины…

Проводи меня в полночь,
Укрой одеялом покоя.
Я, сглотнув боли горечь,
Забуду себя. Пустое
В небе виснет кольцо гало.

Поцелуй меня в нежность,
Согрей мои тонкие пальцы.
Я храню тебе верность-
В этой жизни нам не расстаться…
Мне с тобой даже ночью светло.

Эти люди опять «христосятся»,
А потом изподлобья косятся,
Светят купленные куличи
Руками продажных святош.
Под намоленными иконами
Ставят свечки за здравие тоннами,
А в сердцах чернота хоть кричи
С верой купленой тут же за грош.
И я видела, как «разговляются»
Не постящиеся и каются
В самых легких своих грехах,
А постыдные не признающие.
И так хочется отвернуться,
Будто даже иконы смеются
… показать весь текст …

Мы будем всего лишь танцующей тенью
на диске огромной луны…
ни слова о том, что мое преступление
со вкусом горьким вины…

Мы будем холодными пальцами света
друг другу вскрывать тьму…
ни слова о прошлом, пока я раздета,
пока я в твоем плену…

Мы будем порочным рисунком на теле
покинутой богом земли…
ни слова о том, чего раньше не смели-
мы всё это превозмогли…
… показать весь текст …

А нас много таких- полумуз, полупоэтесс
Дружных с рифмой и ритмом, реже- с головой.
Слово каждое- маленький, но хоть какой-то вес,
Если сравнивать с абсолютной тишиной.
Что ты видишь в строке ниже этой тупой строки?
Я бессонницу не разменяю на забытьё.
Как беспечно уходят слова из-под легкой руки,
Так ныряют в ничто, те кто просит «пиши ещё»…
А нас много таких. Выбирай, раз за разом лучше
О любви, нелюбви и о прочих банальных штуках.
От таких вот стихо увядают глаза и уши,
А мы пишем как дышим- не корчимся в творческих муках…

Я пишу молоком на листе пастилы-
(Добралась до кисельного берега):
«У меня все прошло, ничего не болит…
Но… всё чаще стучится истерика.
Страх скребет когтем где-то в районе души
И садятся сединки на голову…
Если можешь писать, то, прошу, напиши,
Что я справлюсь и всё будет здорово.
Если хочешь смолчать, то сожми кулаки
И пошли мне лучи обновления…
Я пишу тебе с берега сладкой реки.
Закругляюсь… Тут скоро затмение.»

У него нет слов,
у меня больше нет эмоций…
Не растёт ничего под потухшим солнцем…
У него любовь,
у меня испытание духа…
Из кого из нас раньше вырвет сердце скука?
У него своя боль,
у меня это вечная мука…
Мы боимся друг друга коснуться, открыть без стука…
У него смысл один,
у меня и того больше нет…
Я его большая загадка. Он мой маленький секрет…

Все как у всех. Те же всегда истории,
Есть и поплакать, и посмеяться вволю.
Раны давно не даю посыпать солью,
И разделяю по качеству и на категории
Всех и всегда. Люди все разного сорта
И ОТК в голове есть свой и у каждого.
Ходят вокруг люди-птицы важнее важного,
Зерна от плевел не отличая. Кто ты?

Таблетку снотворного-
умереть на четыре часа…
не думать о тебе,
не слышать голоса…
упорной бессознательности…
к чёрту обстоятельства,
спать хочу…
и не видеть твои глаза.

Инъекцию реализма…
забыть про чудеса,
иронично шутить,
но теперь со злостью…
подавиться своей же костью,
… показать весь текст …

Это очень комфортно- думать что кого-то любишь. Это удобнее, чем признаться себе в том, что боль от вчерашних чувственных ошибок сделало тебя циничной и предвзятой. Любое проявление симпатии не принимается ни на веру, ни в расчет… Легко спутать такое состояние с наличием комплексов, но это не они, нееет. Ты уверена в себе, знаешь, что тебя есть за что любить, но не веришь в чувства стоящего перед тобой чела… Просто потому, что если поверишь, то, вероятно, насадишь к вчерашним ошибкам сегодняшние. И тогда пипцэ- одним цинизмом уже не отделаешься…
Поэтому я думала, что тебя люблю. Это было комфортно- верить тебе, когда ты этого не заслуживал.

Одиночество. Хорошее слово… «Один» и «ночь». Один ночью… одиночничает.