Жалеть, а не судить я дал зарок,
жестока жизнь, как римский Колизей;
и Сталина мне жаль: за краткий срок
жену он потерял и всех друзей.

Потоки слов терзают ухо,
Как эскадрилья злобных мух.
Беда, что нЕдоросли духа,
Так обожают мыслить вслух!

Я никогда не лез в начальство-
Не из боязни вылезать.
И сметки вдоволь, и нахальства!
Но лень… то лаять, то — лизать!

Горжусь, что в мировом переполохе,
в метаниях от буйности к тоске —
сознание свихнувшейся эпохи
безумствует на русском языке.

Без отчетливых ран и контузий…
Ныне всюду страдают без меры…
Инвалиды высоких иллюзий…
Погорельцы надежды и веры…

Настала старости зима
и дряхлы все до одного
и те, кто выжил из ума,
и те, кто прожил без него

Надо жить наобум, напролом,
наугад и на ощупь во мгле,
ибо нынче сидим за столом,
а назавтра лежим на столе.

Блуждая в дебрях Интернета,
я очень много узнаю,
но не нашёл пока ответа,
дают ли выпивку в раю.

Был в Германии гитлеровских времен знаменитый танковый фельдмаршал, теоретик танкового удара, автор книг о танковой войне — Гудериан. Уж не помню, как его звали. Так вот был у него, оказывается, младший брат, и его будто бы звали Карлом. Был он молод, но в солидном уже чине за храбрость, и командовал, старшему подражая, танковым каким-то подразделением. И под Сталинградом взят был в плен. И по военной неразберихе попал не в лагерь для ихних военнопленных, а в обычный наш уголовный лагерь. И приж…
… показать весь текст …

Высоким духом не томим,
Я виски пью и в ус не дую,
Я был дурак, останусь им
И всем весьма рекомендую.

По эпохе киша, как мухи,
и сплетаясь в один орнамент,
утоляют вожди и шлюхи
свой общественный темперамент.

Не делай сказку былью, вожделея,
Не жалуйся, когда не удалось,
Несбывшееся ярче и светлее,
Того, что получись и сбылось.

Книжек мудрых большие тома
свой оставили опыт большой:
здравый смысл и трезвость ума
неустанны в раздорах с душой.

Вечно и нисколько не старея,
всюду и в любое время года
длится, где сойдутся два еврея,
спор о судьбах русского народа

Подвергнув посмертной оценке
судьбу свою, душу и труд,
я стану портретом на стенке,
и мухи мой облик засрут.

Эпоха не содержит нас в оковах,
Но связывает цепкой суетой
И сутолокой суток бестолковых
Насилует со скотской простотой.

Порой оглянешься в испуге,
бег суеты притормозя:
где ваши талии, подруги,
где наша пламенность, друзья?

Надежды, в Бога душу вашу мать!
Надежды! Вам же следует сбываться!
С надеждами прекрасно выпивать,
но очень тяжело опохмеляться…

Очень, очень я люблю записки. Впрочем, иногда слова и реплики читателей доходят до меня и устным путём.
Так, мне как-то рассказал один городской импресарио: некая средних лет дамочка приобрела два билета, а через полчаса взволнованно позвонила с вопросом: «А сам-то Губерман, он будет на концерте?»

А ещё в письме мне рассказали: некий человек прочёл мои стишки своей соседке, вострой старушке. Ей понравилось, она спросила,
жив ли я и где я живу.
Услышав, что в Иерусалиме, очень удивилась — почему…
… показать весь текст …

Дабы блюстители чистоты жанра не обозвали БАЯНИСТОМ, просто рекомендую перечитать для поднятия настроения этого замечательного автора. Его ГАРИКИ есть на этом сайте

Застольные люблю я разговоры,
Которыми от рабства мы богаты:
О веке нашем — все мы прокуроры,
О бл. тве нашем — все мы адвокаты