Я дроздиха, поющая тихо,
Клюющая лихо,
У меня оперенье изящно,
Но скрыто подплащно,
А дроздята мои черноваты,
Но не виноваты,
Что их матери пёстрой
Попался один чернодроздый.
С каждой нотой в гортани
Сужается певческий просвет
Нет у хвори названья.
Пой звончей за двоих,
мой последышек,
утренний дроздик!

Маститого поэта не удивишь минетом.

Я спасаюсь псевдонимом, чтобы оставаться полностью собой, чтобы дети и их дети не увидели разочарований и словоблудия моего. Это в целях сохравнения авторитета среди самых родных. Надо щадить милых птах и не забывать про воспитание личным примером. Вот!

Нычне бабушка атавизм — нынче люб дедушка -гаджет!

Я ласковый ластик,

Стёрший немало морд,

Я сам постепенно таю —

Собственной жизни мот.

Сейчас я всё по-стираю —

Сам себе генерал,

Я хорошо постараюсь
… показать весь текст …

Поэтическая семья — это союз двух пьянчуг и одной бисексуалки по имени Муза.

Ничего не изменится, если войдёшь и сядешь,
Станешь ногой раскачивать в такт моему молчанью,
Дура, ты плод раздражений, мой старый гаджет,
Купленный для СМСок в ларьке, по пьяни.

Ты тяжела, примитивна, топорообразна,
Сгинь навсегда, пока я тебя не прибила,
Отдай моё кресло, отдай моё место казни,
Ведь вкусных, как ты, поджаривают на гриле.

Как я тебя ненавижу, старуха, бздиха,
Ты всех учишь жить, всех подвешиваешь на рее,
Вот, нА тебе пять кашлей и десять чихов,
Беги мой руки и маску меняй скорее.

Барби насосала. Кент напыхтел.

Мечта молодого кретина: квартира, машина, вагина.

За окнами птицы летают,
Которые птицы мира,
У них оперенье серое,
А вокруг всё белым-бело.

Куда им деваться, бедным,
Если зимой бескормица
И на бульваре не крошат им
Печеньки, чипсы, лаваш,

Куда им деваться? .Один вот
Сел мне вчера на голову,
Как будто она сьедобная,
И давай ворковать.
… показать весь текст …

У Бородавки была Хозяйка, они не нравились друг другу.
У Хозяйки в мечтаниях покачивался лиловый напряженный Цилиндр, а Бородавка всё портила, отталкивала Хозяина Цилиндра.
Она мстила Хозяйке за то, что ей было слишком тесно между щекой и крылом носа — некуда было расти.

Задвинула на дальнюю полку все инструкции, как стать здоровше и красивше. Пустотень одна.
Если сказать себе тридцать три раза:" Я красивая, я красивая…", то вывод случается один — я ослепла!

Подумаем об этом на досуге,
Желтком яичным смазывая сдобу,
пред тем как посадить её в духовку:

нужны мы детям, как окну замазка,
в век пластиковых окон,

ну, а внукам нужны мы, если нужно
малость денег добавить на хайповую вещицу,

а правнуки о нас быть может спросят,
увидев на могилке снимок старый,
а правнуки детей сочтут нас пылью…
… показать весь текст …

Проблеск жизни, словно палка,
У столетней приживалки —
Вроде вовсе не нужна,
Но тут-рядом быть должна.

Слепота и глухота,
Ложка тюри мимо рта.
«Все вы гОвны! — прокричит,
Тощей пяткой застучит,

А потом вхрапнёт ядрёно —
Тётя-Мотя, свет Матрёна.
Семь детишков принесли
И всех семь пережила.

О фестивалях, конкурсах и прочих тусовках.

Путь поэтессы: от юной волоокой скромницы,
через остроумную разбитную бабёнку,
к старухе с пропитыми мозгами…

О провинциальных гениях

В каждой маленькой деревне
есть большой поэт.
На стезе стихосложенья
тратит кровь и пот —
вот!

Шёл по тропе волк
походкой легкой как шёлк
в пасти белы клыки
как в море белы буйки.
Вырви себе кадык,
если ты не привык
прятать свой гадкий бзик
когда льёшь за воротник.

Я за тебя возьмус — ты намотай на ус!