Посмотри, как дрожит этот лист на березовой ветке.
Полпути до зимы нам отмерят вот-вот Покрова.
Прорастает тоска, словно детство из песен советских,
и сбиваются в стаи бескрылые прежде слова.

Улетают к теплу облака, журавли, паутина —
неизбежный исход накануне больших холодов.
Пусть для всех моисеев найдется своя палестина.
Нам достанет юдоли и вне гефсиманских садов.

Журавлиное эхо в озябшие заводи канет…
Проплывут над рекой непрожитых столетий клубы,
там, где Пушкинский мост обреченно бряцает замками
и рискует прогнуться под тяжестью чьей-то судьбы.
… показать весь текст …

Поутру на попутке собравшись отчалить,
уложив беспокойную память в суму,
ты смотрел через розовый дым иван-чая:
не дымится ли печка в знакомом дому.

И шептала криница тебе в изголовье,
между явью и сном размывая мосты,
что не скажется гость в опустевшем гнездовье,
не нарушит суровой его немоты,

чугунок не поправит тяжелым ухватом,
прохудившийся невод не сядет плести,
не заглянет в глаза покосившейся хаты,
возвратясь из обжитых своих палестин.
… показать весь текст …

А давай решимся жить заново?
Я к тебе перелечу за море.
Отречемся от дорог пройденных
вне твоей и вне моей родины.

Нулевой меридиан выберем.
Пусть луна в ночи плывет рыбиной.
Этот мир на трех китах держится
для таких, как мы с тобой, беженцев.

Календарь прошелестит числами.
Скоро в отпуск — все листы чистые.
Свечи надо бы купить к Троице…
Ты не помнишь, как ковчег строится?
… показать весь текст …

Город, о чем ты? Ветхое решето
серого неба густо сочится прошлым.
Площадь надела сумерек креп-шифон
и заколола толстой фонарной брошью.

Город, о чем ты? Выставку не закрыть
серых квадратов новой дорожной плитки.
Всё. Отлетали вечности на корысть
кони, невесты, хмурые замполиты…

Город, о чем ты? Улей не вороши
серых коробок: полных — пустых — громоздких.
Вдруг на Покровке полночью с небольшим
внук Авраама скрипкой скликает звёзды.
… показать весь текст …

А липы гнали свет со старого двора.
Струилась тишина, как молоко в подойник.
Они уже срослись — трухлявая кора
и корка на сухих натруженных ладонях.

Не отогреть платком серебряный куржак.
Распахнуты в туман морщинистые веки.
За этой пеленой — расстеленный пиджак,
и нежность, и тела, как сцепленные ветви.

— Ни солнца, ни тепла, — соседи говорят. -
Срубить бы их пора. Поможем, если надо.
Ну как им объяснить, что летняя заря
давно погасла там, где ржавая ограда,
… показать весь текст …

Младенец спал.
Уже зажглась звезда.
И шли волхвы. И мать сидела рядом.
Так далеко, казалось, до креста.
Так близко небо, пастухи и стадо.
Младенец спал.
Ему несли дары.
И тем, кто нес, хотелось верить в чудо.
И полыхали поздние костры,
горячие, как поцелуй Иуды…

…Застыло серебро на тополях —
гроши звенели у беды в кармане…
Младенец беззаботно спал в яслях,
… показать весь текст …

Ну куда ты пойдешь
по раскисшему старому городу?
Вечер лезет в окно.
Разговор, словно чайник вскипел.
Мы устроим кутеж,
и Создателя схватим за бороду,
и печали в вино
окунем, как младенца в купель.

…Гулко хлопнула дверь.
Холодок просочился за шиворот.
Смачно чавкнул январь
под подошвами грязных сапог.
То ли хлябь, то ли твердь —
… показать весь текст …

Созревшим боком хвастает луна.
Там, за забором, сторож неприветлив…
Но вдруг рука потянется сама
к отяжелевшей яблоневой ветви…

Никто в дому огня не зажигал,
не ждал гостей с ночного полустанка.
И не видать смурного мужика
с пристрелянной отцовскою берданкой.

Наверно, он сегодня запоздал:
в чужом саду искал хмельного счастья.
Трепещет в небе сонная звезда,
готовая сорваться в одночасье.
… показать весь текст …

Только на исходе ледостава
с девичьей печалью безответной
выдохнула осень: «Горислава…»;
и сдалась расхристанному ветру.

Затаилась, раненная мыслью
непременно — рано или поздно —
отомстить за сорванные листья,
по земле разметанные гнезда…

Будут ночи долгими и злыми.
Будет сердце гулким и тревожным.
А потом в груди толкнется имя —
ни забыть, ни вспомнить невозможно.
… показать весь текст …

Прошедший век с просевшим домом
уже никто не покупал.
Лицо в оправе из картона
смотрелось в крошево зеркал…

А в этом мире тоже жили —
не приходили на постой.
Там петли заячьи кружили
от первопутка до Страстной,
и пелись песни без начала,
и пились вечные сто грамм,
и плавно лебеди качались
на серой вате между рам.
… показать весь текст …

Со вдовьим мужеством суровым,
не убоявшись ничего,
она несла под сердцем Слово
как завещание Его.

И Слово билось в подреберье,
пылало кровью на устах.
«Они придут к тебе, поверят»,;
шептала снятому с креста…

…Они придут за искупленьем,
смиренно опустив глаза,
и будут преклонять колени,
и ставить свечи к образам,
… показать весь текст …

Просто время свело полуду
с потускневшей давно надежды.
Так земля ожидает чуда
от суровой зимы бесснежной,

а потом позабыть не может,
как безропотно и покорно
промерзала она до дрожи,
коченели от стужи корни.

Просто в горле застряло слово,
а должно было стать крылатым…
И слезами из глаз Иова
падал снег, наплевав на даты.
… показать весь текст …

…А когда поутру на траве заблестит седина,
замаячат дожди, ОРВИ, пустота и остуда,
на колючем ветру повстречаются он и она
и пойдут по аллее, не зная, что это не чудо.

По загривку потреплют кудлатого тощего пса,
поведут за собой и поделятся счастьем двуногим.
Он уткнется в ладонь, заскулит и зажмурит глаза.
Он поверит обоим, не зная, что это не боги.

Пробирается осень в кладбищенский стылый острог,
покрывало листвы за оградами ткет домовито…
Но проснется в земле — не ко времени — глупый росток
и доверчиво клюнет шершавую щеку гранита.
… показать весь текст …

Скрипел сквозняк несмазанною дверью.
Девичья юбка сделалась узка…
И трепетное что-то в подреберье
сжимала безотчетная тоска,

выдавливала совесть без остатка,
на бересте крутила писем вязь…
И осень, словно пьяная солдатка,
чужого мужа в гости заждалась.

И выпал снег… Не к своему порогу
его звезда сегодня привела.
Качалась в небе сонная пирога.
Стучалась в окна глупая ветла…
… показать весь текст …

Светились очи — лики, а не лица.
Клубились рифмы, едкие, как дым.
От пастуха в кошаре не укрыться —
судьба приходит в срок и за своим.

Вздыхает, утомленная дорогой,
и смотрит, чьи-то вирши бормоча,
как жертва, уготованная Богу,
резвится на глазах у палача.

Стучит в окно рассохшейся клюкою —
и вот ни петь, ни быть уже невмочь…
И ждут они не истины — покоя,
как в бездну, глядя в угольную ночь,
… показать весь текст …

Часы не остановятся, когда
среди июльской терпкости полынной
осина у чернильного пруда
засмотрится в студеные глубины.

Так женщина начало октября
предсказывая, словно ворожея,
однажды утром взглянет на себя,
да только не узнает отраженья.

И отойдет от зеркала в сердцах,
когда поймет — и сделается строже, —
что паутинку липкую с лица
она смахнуть, как в юности, не может.
… показать весь текст …

Пересохшие губы раскрыли колодцы.
Не сыскать уголька в прошлогодней золе.
Но весна по привычке сюда доберется,
улучив свое время на этой земле.

Будет солнце упрямо на запад катиться.
Будет слышаться ставни отчаянный всхлип.
И, как прежде, опустится глупая птица,
заприметив дрожащие остовы лип.

Закричит, закурлычет, зайдется по-вдовьи,
заслоняясь от горя усталым крылом.
Это — время стенать над погибшим гнездовьем.
Время строить, наверное, будет потом.
… показать весь текст …

Озябший вечер грелся у костра,
дремал, как пес, на пестром покрывале.
Сгорала пожелтевшая листва,
и струйки дыма в небо уплывали.

Ты пил вино. Дышал. Ты просто жил.
Растил свой сад. И дом держал в порядке.
Вдруг на рябину шумные стрижи
слетелись, словно буковки в тетрадку.

И слушая прощальный пересвист,
осенним ветром в губы поцелован,
ты подобрал забытый кленом лист
и начертал: «В начале было слово…» —
… показать весь текст …