… …
Она у зеркала творила красоту,
Из сонной женщины лепила совершенство,
В помаде скрыв ночную наготу
Губ чувственных, припухших от блаженства.

Ракушечная выгнутость ресниц
Переливалась нежным перламутром,
Маня ныряльщиков за жемчугом. Цариц
Морских узнаешь по повадкам даже утром.

Если зачать в «запорожце», могут ли за это дать звание Мастера спорта по гимнастике?

Если родить в машине американского
производства, является ли это основанием для получения ребенком гражданства США?

Если родить в немецком авто, патриотично ли это? Ответ — «Патриотично, если на её заднем стекле написано — «на Берлин!»

Если родить в авто, значит — москвича, а проблема с пробками в нашей столице так и не решена!!!

Ну, отлюблю. Но ты же, в самом деле,
не ароматная узбекская халва,
тобой чтоб услаждаться каждый вечер
с чайком-с. К тому же, может статься,
что и халва однажды надоест.
Теперь возьму и полюблю турецкий кофе
с французскими пирожными. А ты…

А ты люби того, кого захочешь,
но только, уж пожалуй, не из тех,
с кем я дружил когда-то, чтобы вдруг
не встретиться случайно на пирушке.
А, впрочем, можешь и с приятелем каким…
… показать весь текст …

Я научусь тебя угадывать в пространстве
Воспоминаний и невысказанных слов,
Поверх иллюзий, в шелковом убранстве,
На черно — белой кинопленке снов,
Где мы с тобой однажды заблудились
В волнистых очертаниях морей
И незаметно как — то обратились
В два паруса волшебных кораблей,
Когда — то сотканных из собственных теней.

А ты стареешь как-то не спеша,
Нет, нет — «стареешь» здесь неприменимо…
Начну я снова:
марочные вина
ведь ценны не цветастостью наклеек,
а выдержкой и качеством хранения
в дубовых обожженных рейнских бочках,
насыщенным и благородным вкусом,
и, что важнее, долгим послевкусием…

Я это утверждаю, несмотря…
верней — разглядывая милые морщинки,
что разбрелись вокруг лазурных глаз…
… показать весь текст …

А у луны опять — вторая смена,
ведь сменщица ушла за горизонт.
А у тебя — юбчонка до колена.
И не влюбиться вовсе не резон.
Ты так свежа, упруга, длиннонога!
С тобой всё забываю, как дурак!
Нам по 17 — это очень много.
Твоя же мама думает не так…

Ты соврала — останусь у подруги.
Луна в окно разбрызгала желток.
Фантазии сегодня — наши слуги.
Я глажу твой пшеничный завиток,
еще не зная — в жизни не забуду
… показать весь текст …

От войны вселенная качается.

Палец опускаешь на курок…

Тот солдатик верит, что сражается,
ну конечно же, за счастье и добро.

Но и я уверен в том же самом —
что живу на светлой стороне,
zа детей бьюсь, zа жену, zа маму,
zа святую память о войне,
где погибли оба моих деда.

У солдатика ведь тоже был свой дед…
… показать весь текст …

Он давно проживает с толстушкой — такой хохотушкой!
Ты скажешь — какой-то смешною простушкой.
Для него же, конечно, красавицей-королевой.
Он за нею не видит даже соседку, что слева
от мусоропровода, рыжую, моложе его лет на тридцать
(слава Богу, он никогда не слышал, как она матерится).
У него болит поясница.
И кран протекает на кухне.
Он всё ждет, что припрется сантехник
и снимет в прихожей туфли.
И мечтает, что все вдруг станут интеллигентами.
А она бахвалится формами, перманентом… и
лечит волосы какой-то дрянью.
Аромат — убийственный…
… показать весь текст …

В те времена, когда одной шестой
хватало, чтоб не ездить за границу,
а мать гордилась польскою софой,
впорхнула ты в ненастную столицу,
похожая на юную весну.
И я, как окунь, заглотил блесну.
В тебя влюблялось сходу всё подряд.
В улыбку, в голос, в простенький наряд.
Прохожий.
Дворник.
Лестница.
Квартира
(где ожидалось сотворенье мира).
Сервант в углу косил под итальянца,
… показать весь текст …