Зачем ты зовёшь меня, если не хочешь взять
Кровь мою, лимфу, теченье моей вселенной?
Необязательно, барби, уметь стрелять,
Чтобы взорвать сердца, обесточить вены.
Это не пытка — попытка понять тебя,
Может себя и кромешную ночь, не больше…
Падает день, как убитый солдат с коня,
Чай закипает, становятся пальцы тоньше.
Жаль, не ношу колец — я б сейчас легко
Их уронил — закатились бы прямо подпол.
Жаждешь любви, чтобы было как в том кино:
«долго и счастливо», чтоб он любил и штопал
Душу твою, ту, к…
… показать весь текст …

Возвращаешься к часу, в коридоре темно и тихо… Циферблат цвета кофе, если в нём размешать коньяк. Сколько раз я себе: «не касайся руками лиха», только как не касаться, если лихо глядит вот так? Голубыми глазами, наивно, почти по-детски: «Вам открыто, войдите» — я делаю шаг, вхожу. Ночь срывает пиджак, расставляя на коже метки, откровения знаков /когда-нибудь их прочту/. Дух стремится к душе, утоляя попутно жажду, этим вечным и лучшим — влеченьем друг к другу тел…

Ночь затихнет в часах /уронивший все стрелы лучник/. Спи, уставшее лихо, пока твой избранник цел.

Иногда мне кажется, что я живу в совершенно параллельном пространстве… В моём мире нет войн, если это не война за любовь — но на ней не умирают — всего лишь сдаются в плен. Пурпурная кровь проступает на белом батисте — но это кровь молодого вина из соседнего Шато. Если в моём доме закрыты окна — я не вспомню какой это век, потому что все в этом доме говорят на универсальном вечном языке — языке взаимного уважения. Наверное, мне очень повезло — я окружён теми, кто не умеет ненавидеть всерьёз, чьё…
… показать весь текст …

Девушка у окна…
Травы таят фиалки.
Летняя ночь пуста
Без поцелуев жарких.
Слёзы ночной росы —
Россыпью мне в ладони…
Поздно менять на сны
Прихоть горячей крови,
Поздно петлять в лугах,
Ей выбирая маки…
Это желанье — знак:
Сбросить с себя все знаки.
Это желание — грех:
Огненный, вечный, лунный…
… показать весь текст …

Омут глубок, упадешь — не коснёшься дна
Девять ночей, даже если умеешь плавать.
Голос замрёт на ступени второй октавы,
Трудно дышать, если рядом она… она.
Сказки для взрослых — наивность подводных дев,
Выживших нет /лишь Улисс избежал паденья/,
Поздно жалеть, что в последний из дней творенья,
Я не нашёл тебя в списках возможных Ев.
Раса иная — смертелен невинный взгляд,
Трудно дышать оттого, что вода над нами.
Синее море — твоё, несомненно, знамя…
Знаменем этим навечно укрыт фрегат.

Тихо спускается в бездну французский флот,
… показать весь текст …

Ты заставишь меня отвернуться к стене и считать
/я считаю до трёх и теряю, конечно, терпенье/.
Пока я не смотрю, ты, бесспорно, умеешь летать,
Словно бабочка Лигия под ариозо Корелли.
Твоё платье скрывает так много, но только не их —
Эти крылья под цвет итальянской оранжевой розы.
Но вот я обернулся и Франко Корелли затих,
И забыла пластинка простые слова ариозо.
Что скрывает твой мир от моей загорелой руки:
Золотую пыльцу, переменчивый запах левкоя?
Или страх каждой бабочки яркого света в ночи,
Что так манит её, но сжигает мгновенно, без боли.

Партита номер пять звучит в тебе… Не открывай всей правды мне, не надо — я только дождь, что в северном окне, таит в себе виденье снегопада. Я призрак, я иллюзия, строка /такой строкой и жгут и воскрешают/. Живи во мне, ведь я живу, пока слова мои, как музыку, читают… Скрипичная партита номер пять, любовь моя на кончике Montblanca… пока дано обоим нам играть — играй в ночи, и дли своё glissando.

Виски двойной, без содовой, и пару пуль, garсon… Ветер норд-ост над кронами, значит пока спасён… Пару часов без имени /детка, пусть будет Джо/ ветер норд-ост, пойми меня… Виски, garсon, ещё… В старой таверне, полночью, море чуть ближе мне — лунный корвет нетонущий тихо плывёт в окне… Мой же корабль на отмели брошен сто лет назад, боцман и шкипер пропили в трюме забытый клад… К Ней я сорвался с пристани в город всего на час… прошлое — только призраки, пара избитых фраз… Старая сказка, женщина — гибель для корабля… тьма за порогом вечная, море не жди меня.

Виски двойной, без содовой, и пару пуль, garсon… Звёзды цветут над сводами, где-то стихает шторм… Ветер норд-ост, пойми меня… море, шуми ещё… пару часов без имени /было когда-то Джо/.

Гофмейстер ударит жезлом —
Откроет Вольтер глаза,
И голос часов железных
Признает, что ночь пришла.
А я, повинуясь крови,
Открою тебе секрет:
Над нами сто метров моря,
И Франции больше нет.
Италии нет и Рима —
Распят под водой весь мир.
У чёрта дрожит рапира —
Кто будет тягаться с ним?
Безлюдно земное блюдце,
Что было полным-полно…
… показать весь текст …