выжечь себя, и вспомнить сколько дорог за нами.
Господи, дай мне воли все не убить в начале.
девочка эта — сила, я перед ней — сплошь слабость.
где же ее носило?
что от меня осталось?

каждый, кто был уроком, в душу вонзая когти,
вырван был раньше срока, дай же мне сил не помнить
этих, кто был мне местью, кармой на карте судеб…
дай мне рассудок взвесить, что мне несли те люди.

пусть они стали пылью — пыль оседала в сердце,
кровь на остатках крыльев [эхо беззвучных терций].
может быть и не зря мне послан был этот опыт.
в сердце так много зданий — сердце огромный город.
жалко, что опустевший — может, так было нужно.
на перекрестке грешник молча уткнулся в лужи.

в городе только ветер — вечный безликий странник,
он вырывает петли, не замечает граней,
настежь раскрыл все двери — и на пороге замер…
смотрит он и не верит — счастье стоит, сияет:

девочка эта — сила, грешник пред ней сплошь слабость:
— где же тебя носило…
— просто тебя искала…
___________________________________________________
А нынче всё, что нужно ей — тот мальчик. Время подождёт.
Она баюкает его, и он мурлычет, будто кот.
Лоснится кожа, как янтарь. Он пахнет мёдом и волной.
Ей, кажется, пятнадцать лет. Горит июль, и душит зной.
Соль на губах, на лбу печать — его прохладное клеймо…
Ей, кажется, уже плевать. Она твердит: пройдёт само.
И дни, как бусины, блестят, и превращаются в узор —
Плечо, рука, глоток вина, внезапный дождь, безлюдный двор…
Он улыбается, острит, и в каждой жиле бродит яд.
Когда они идут вдвоём — все замирают и молчат.
Ей кажется пятнадцать… или? Давно за сорок, что за чёрт.
Седая прядка у виска, и время, как вода, течёт
Сквозь пальцы, волосы, загар, сквозь кромку выжженных ресниц.
А он глядит, как оленёнок, не замечая прочих лиц,
И по ночам боится спать — грудь ходуном, и скачет пульс.
И тело связывает с телом морской канат, китовый ус.
Он говорит ей: ты — девчонка. Не верь ни зеркалу, ни людям.
И я люблю тебя. И чёрт с ним, как долго мы с тобой пробудем.