(окончание)
Им повезло: дядя Саша еще не ложился отсыпаться после ночной.
— Ну, заходите, молодежь! — ничуть не удивившись, сказал он. — Ну, когда тебе чуб-то твой состригут, Серега?
— А я не дам его стричь! — заявил Серега. — Вот, дядя Саша, знакомься: моя девушка.
— Татьяна, — церемонно сказала девушка, протягивая руку. Ее узкая ладошка тут же исчезла в горсти крупной руки дяди Саши, привычной к обращению с совковой лопатой, пудовой вибробулавой, но никак не хрупкой девичьей дланью.
-Мы уже виделись, правда, на бегу. Дядя… То есть, Александр, — сказал дядя Саша, осторожно потряхивая руку Татьяны. — Проходите, раздевайтесь. Я как раз завтракать собрался. В компании веселее будет!
Завтрак был простецким — большая сковорода с жареной колбасой, залитой яйцами. Но голодным Сереге и Татьяне он казался таким необыкновенно вкусным, что они очистили эту сковороду в два счета, не утруждая себя наблюдением, хватило ли поесть дяде Саше. Ели они молча, лишь время от времени конфузливо поглядывая то друг на дружку, то на хозяина квартиры.
Все понимающий Дядя Саша лишь иронично похмыкивал. Когда они все трое перешли в зал, он вдруг сказал:
— Так, ребята мне надо ненадолго отлучиться — жена велела картошки с рынка принести. Подождите меня здесь, если вы никуда не торопитесь, а потом мы с тобой, Сережа, поговорим о твоих проводах в армию.
— А чего о них говорить? — удивился Сергей. —  Собрание торжественное было, чемодан мне дембельский вручили, расчет получил…
— А вот есть о чем говорить! — торжественно заявил дядя Саша. — Хорошо, что сам пришел, а то я хотел к тебе сегодня в общагу наведаться. Решено завтра в заводском кафе ужин для вас, призывников, провести!
— Ого! — присвистнул Серега. — Ну да, нас же то ли пятеро, то ли шестеро с этим призывом уходит. А чего сразу не сказали?
— Ну, это не ко мне, это завком проканителил, — пожал плечами дядя Саша, вставая с кресла (ребята сидели рядышком на диване). — В общем, договорились, я скоро буду. Иди, закрой за мной, Серега.
В прихожей он заговорщицки подмигнул Сергею и прошипел:
— Ну, не теряйся давай, девчонка что надо! Но учти, час, от силы полтора тебе, понял? Мне поспать надо после ночной.
— Ладно, ладно дядя Саша, — зашептал в ответ Серега. — Все будет в порядке!
И закрыл за ним дверь на никелированный крючочек.
Вернувшись в комнату, он сел на диван рядом с Таней. Она посмотрела на него, улыбнулась, протянула руку и погладила по вьющемуся чубу (он ей положительно нравился, чуб то есть. Да и Сережа, похоже, тоже):
— Лохматенький какой! Скоро вот подстригут тебя, будешь знать…
— Ну и пусть, — хрипло согласился Серега и, обняв Таню, притянул ее к себе. — Отрастут потом.
Таня хотела что-то сказать в ответ, но не успела — Сергей впился в ее губы своими и неловко повалил на диван.
У них все происходило без лишних слов, как давно решенное дело, как у мужа и жены. Таня сама торопливо разделась и легла на спину, тесно сжав стройные, еще сохранившие летний загар ноги и стыдливо накрыв одной рукой поросший темными волосиками треугольный бугорок меж ними, а второй — свои ослепительно белые, с набухшими кнопками сосков груди. И закрыла глаза, прерывисто дыша.
А Сергей — так тот вообще пыхтел как паровоз, трясущимися руками сдирая с себя одежду и отшвыривая ее в сторону. Он не мог поверить своему невероятному везению — с ним согласилась переспать такая симпатичная деваха! Причем, перед самым его уходом в армию! Без особого приложения сил и стараний с его стороны! Нет, не иначе как влюбилась!
Серегино достоинство напряглось и накалилось до такой степени — плюнь на него, зашипит! И он сейчас введет его — нет, всадит! —  под тот желанный волосистый бугорок, который все еще пыталась уберечь от вторжения своей влажной ладошкой Татьяна. Не хотела она почему-то раздвинуть и ножки, без чего все усилия Сереги могли оказаться напрасными (фу ты, блин, вот связался с этим рассказом! Но заканчивать-то надо… — авт.)
Но Сергей не хотел сдаваться, и чувствуя, что вот-вот может позорно кончить на оголенный девичий живот, он, бормоча какие-то присюсюкивания («Ну че ты, Танечка? Я ж люблю тебя, Танечка! Да пусти ж т ы меня, наконец!»), коленкой с усилием раздвинул Татьянины ноги, отвел ее слабо сопротивляющуюся руку с лобка и ринулся на штурм желанной цели, и когда он ее достиг, они оба охнули. И затем старенький диван, как ему и положено, сладострастно и ритмично заскрипел.
Сергей сделал всего несколько фрикций, и тут же бурно, с рычанием, эякулировал (ну, кончил, кончил! Это я, чтобы не повторяться). Но, несмотря на это, член его там, в горячей пульсирующей и нежной теснине, продолжал оставаться в упругом состоянии, и он продолжил сильные и глубокие толчки, шумно дыша и время от время ловя своими губами полуоткрытый рот Татьяны, а сделать это было непросто, так как Татьяна, охваченная страстью, мотала головой из стороны в сторону. Она впилась ногтями в спину Сереги и, согнув в коленях широко раздвинутые ноги, равномерно подавала нижнюю часть своего тела навстречу движениям партнера и тихо постанывала.
Такого блаженства Сергей в своей жизни еще не испытывал! И он хотел бы, чтобы оно длилось бесконечно. Наверное, то же самое испытывала и Татьяна. Но всему наступает конец. Для самозабвенно поглощающих друг друга Сереги и его партнерши он проявился в виде громкого, просто оглушительного стука во входную дверь.
Сказать, что он напугал молодых людей, значит — ничего не сказать. Сергей даже ощутимо подпрыгнул на Татьяне. А с той вообще случилось что-то невообразимое. По лицу ее пробежала гримаса испуга, а бедра вдруг напряглись и сделались как каменные.
Грохот в дверь продолжался, и из-за нее слышался встревоженный голос дяди Саши:
— Сережка, открывай скорее! Вы что там, оглохли? Маша сейчас придет!
Из отведенного им часа Сергей и Таня не потратили и двадцати минут. Случилось непредвиденное: дядя Саша ни в какой гараж, конечно, не пошел, а разгуливал по двору и курил. И тут он увидел, как от трамвайной остановки к дому идет его жена Маша. Он сначала подумал, что показалось, но нет, это была она. Видимо, что-то забыла важное, вот и вернулась. И дядя Саша, бросив недокуренную папиросу, побежал в подъезд: если жена застанет его племянника с девицей в их квартире, занимающихся черт знает чем, а его самого гуляющего на улице, а не отдыхающего, как полагается после ночной смены, всем не поздоровится!
На его осторожный стук в дверь (звонка у них не было) никто не отозвался, и тогда дядя Саша забарабанил изо всех сил, чтобы эти засранцы успели впустить его в дом и привести себя в порядок до прихода его жены.
Серега хотел встать с Татьяны, чтобы открыть дверь. Но не тут-то было: с перепугавшейся Татьяной произошло что-то такое, из-за чего ее «киска», только что бывшая такой нежной и податливой, вдруг превратилась в самый настоящий капкан, который плотно и жестко охватил Серегин член и, как он ни пытался извлечь его наружу, не отпускал.
— Че это такое, а? Отпусти меня, Танюха, мне дверь надо открыть, — забормотал Серега, дернулся и невольно охнул от боли: какая-то неведомая и безжалостная сила продолжала удерживать его и, казалось, даже начала пожевывать.
— Йяяя ннне ммогууу! — провыла Таня сквозь стиснутые зубы. — Су-судорога какая-то держииииит!
— Бля, это мы с тобой чё, склещились, что ли? — сделал предположение Сергей и тут же вспотел от страха. Деревенский парень, он не раз видел склещенных собак, свиней — те, повернутые друг к другу задом после случки, подолгу могли безучастно стоять на месте, пока та самая неведомая сила, которая сейчас держала Сергея на Татьяне, не расслаблялась и не высвобождала собачий или свиной писюн, и недавние партнеры как ни в чем не бывало разбегались в разные стороны. Но то животные. Неужели же и с людьми такое бывает? Может, они что-то не так сделали, вот Татьяну и заклинило?
Они со страхом смотрели друг на друга и судорожно дышали. С Серегиного носа, подбородка струился пот и капал прямо на бледно, искаженное болью и страхом лицо Татьяны. А из-за недалекой двери через крохотную прихожую до них доносился шум назревающего скандала. Тетя Маша (позже выяснилось, что она забыла свой заводской пропуск и вернулась за ним) таки настигла мужа у входа в квартиру, выяснила причину его топтания под дверью, и визгливо кричала:
— Ты что мне тут дом свиданий устроил, а? И этот племяш твой бессовестный! Мало того, что я вчера его лахудру на ночь оставила, так он опять с ней приперся! А ну открывайте, вам говорят!
Но, скованные одной… одним… В общем, привязанные друг к другу, они ничего поделать не могли. И все судорожные попытки Сереги вырваться лишь причиняли им обоим сильную боль. Татьяна бессильно колотила Серегу кулачком по спинке и молча плакала.
Серега, наконец, сдался. Он дотянулся одной рукой до упавшего на пол диванного покрывала, кое-как накрыл им оба их переплетенных, мокрых от пота, тела, и прокричал:
— Я не могу встать с дивана! Ломайте дверь…
На лестничной площадке заохала тетя Маша, крепко выматерился дядя Саша, потом послышался сильный удар, сорвавший крючок, и распахнувшаяся дверь с треском ударилась о стену. В комнату не вошли, а вбежали друг за другом оба супруга. И замерли на месте, уставившись на бугрившиеся под покрывалом на их любимом диване тела, на торчащие из- под него голые ноги, на высившуюся над всем этим лохматую голову своего племянника, которую он старательно отворачивал от родственников.
— Это… Это чё такое, а? — взвизгнула тетя Маша. — А ну слезайте с дивана и марш отсюда, поганцы!
— Маша, Маша, надо же им дать одеться, — увещевающе забубнил дядя Саша, еще не понимая сути происходящего. — Успокойся! Пойдем на кухню, посидим. Эй, молодые, вам на сборы пять минут!
— Дядя Саша, мы не можем, — плаксиво сказал Сережа, все же повернув к ним багровое и виноватое лицо.
— Как это не можете? — захлебнулась от негодования тетя Маша. — А ну слазьте с моего дивана, бесстыдники!
А дядя Саша, кажется, что-то начал понимать. Он нагнулся над племянником и просипел ему в пунцовое оттопыренное ухо:
— Серега, вы, случаем не того?.. Не склещились?
Серега быстро посмотрел в сторону разгневанной тети Маши и кивнул.
— Оптыть! — обескураженно сказал дядя Саша.
Таня снова захлюпала носом под Серегой, а он с ненавистью прошипел ей:
— Заткнись, а?
Дядя Саша взял жену за локоток и почти насильно увел ее на кухню, и о чем-то стал ей там бубнить. Бубненье это время от времени прерывалось вскриками тети Маши: «Да что же это такое?», «Зачем ты их впустил?», и «Че теперь делать-то?».
Наконец, тетя Маша громко сказала:
— Разбирайся сам с ними, но чтобы я их здесь больше не видела! — хлопнула дверью и ушла. Видимо, на работу.
В комнате опять появился дядя Саша.
— Попробуй еще… это… освободиться, — сказал он.
Серега чуть дернулся на Татьяне и глухо простонал:
— Неаа, больно мне!
— Ладно, вы пока никуда не уходите, а я пойду, позвоню от соседей, скорую вызову, — принял решение дядя Саша.
— Не надо, не надо скорую! — умоляюще сказала Таня, наконец, впервые повернув голову в его сторону. — Стыдно же.
— А что ты предлагаешь?
— Ну, может, само пройдет, — неуверенно предположила девушка.
— Не пройдет, — проскулил Сергей. — А только хуже делается…
— Ждите!- отрубил дядя Саша и вышел.
— Мне тяжело, — пожаловалась Таня. — Давай как-нибудь повернемся… боком, что ли.
— Боком… Хуёком! — зло сказал Серега. Он уже не стеснялся в выражениях — так был зол на Татьяну. — Связался же я с тобой! Вот чего ты ко мне прицепилась, а?
— Идиот! Ты же мне понравился… Поначалу, — сердито сказала девушка.
— А сейчас? Ой, что ты делаешь? Не отталкивай меня, мне так больно.
— Тогда помолчи. И жди.
Сергей с Татьяной, стараясь не смотреть друг на друга, лежали на боку — им удалось сменить позицию, и зло сопели.
-Ну и где ваши голубки? — послышалось наконец из прихожей. Скорая после того, как дядя Саша пошел звонить к соседям, приехала на удивление быстро. Хотя чему тут было удивляться — утро, будний день, и далеко не в каждой квартире ждали медицинской помощи попавшие в такую пикантную ситуацию горожане.
-Сюда проходите, пожалуйста, — вежливо пробасил дядя Саша. — Вот они, красавцы!
И впервые за это утро подавил смешок.
— Ага! — сказала врач, немолодая уже женщина — видимо, специально послали такую, опытную и много повидавшую на своем веку. — Вижу. Здравствуйте, молодые люди! И кто же вас так напугал?
Лежавший спиной к вошедшим Серега повернул голову, собираясь ответить, но его опередил дядя Саша.
— Наверное, я, — виновато сказал он. — Я вам могу чем-нибудь помочь, доктор?
— Вы уже сделали, что могли, — отмахнулась от него врачиха. — Подождите в другой комнате. Я думаю, мы быстро управимся (при этих ее словах Серега с Татьяной радостно посмотрели друг на друга, Серега даже попытался вновь приобнять Татьяну, но она сердито оттолкнула его руку).
— Где у вас тут руки помыть можно?
Вернувшись в гостиную с вымытыми руками, врач деловито подошла к дивану и бесцеремонно стащила с парочки покрывало, за которое Серега судорожно уцепился свободной рукой. Перед врачом предстали два слившихся крепких молодых тела. Но она не стала ими любоваться, а зачем-то протиснула свою прохладную руку между этими слипшимися телами и осторожно помяла живот Татьяны. Та сначала поежилась, а потом начала нервно хихикать.
-Ага! — снова сказала врач (она была очень немногословна и, по всему, знала, что делать). — Будем производить разъединение. Но для этого надо будет выполнить несколько моих условий. Вы готовы?
-Готовы! — почти хором сказали Сергей и Татьяна, уставшие от своего «единения».
— Внимательно слушаем и делаем, что я говорю, — четко выговорила врачиха. — И у нас все получится.
Парочка слушала ее очень внимательно.
-Значит, ты, девочка, сильно-сильно напрягаешь живот, как будто хочешь покакать, — продолжала инструктировать их медичка (Татьяна при этих словах заметно покраснела). А ты, молодой человек…
Здесь врачиха все же проявила некоторую тактичность и следующую стадию предстоящего мероприятия произнесла вполголоса, чтобы слышали только ее пациенты:
— … Ты в это же время аккуратно вводишь свой указательный пальчик своей подружке в анус… ну, в попу, чтобы понятно было, и также аккуратно, но сильно оттягиваешь его в направление спинки дивана, то есть от нее. И как только почувствуешь, что тебя отпускает, тут же высвобождаешься. Все поняли, юные мои распутники?
— Я? Ей палец в жопу? Да ни за что! — вспыхнул Серега.
— Никогда и ни за что! — плача, вторила ему и Таня.
Врач тяжело вздохнула:
— Ну, ладно, я сама, раз вы такие стыдливые.
И в пять минут, после нескольких попыток, она, наконец, высвободила из сексуального рабства Серегино достоинство, на которое без слез смотреть было невозможно: распухшее и почерневшее от застоявшейся в нем крови, оно выглядело чужеродным телом.
Морщась от боли, Серега торопливо напялил подобранные с пола трусы и, осторожно
переставляя ноги, поплелся к туалету. Но его обогнала Таня и захлопнула дверь в гальюн перед самым его носом.
Когда они по очереди облегчились и вернулись к дивану, чтобы окончательно привести себя в порядок (дядя Саша пока торчал на кухне, что-то там, похоже, готовя к обеду), врачиха усадила их рядышком и прочла краткую лекцию, как вести себя дальше.
— У тебя, девонька, все признаки вагинизма, — сказала она Татьяне. Та с отрешенным видом кивнула, как бы говоря: «Знаю».
— Чего? — переспросил с недоумением Сергей.
— До тебя сейчас дойдем, — отмахнулась от него врач. — Так вот, с тобой это может повториться снова. Поэтому запишись-ка на прием к гинекологу, там тебе подберут лечение.
Татьяна снова кивнула.
— Ну, а тебе, молодой человек, я посоветую холодные примочки.
— Куда? — не понял Сергей.
— Туда, — уточнила врачиха. — Вот прямо сейчас и начинай, намочи тряпочку в холодной воде и приложи. Потом снова обмакни. И так несколько раз в день. Можно даже не примочку, а опускать, э-э… пострадавшую часть тела прямо в какой-нибудь сосуд с холодной водой, так быстрее дело пойдет. Не поможет — милости просим в больницу. Но должно помочь. Как говорится, до свадьбы заживет. Или вы уже женаты?
Татьяна с Сергеем вежливо промолчали. Врачиха вздохнула:
— Ну, вам виднее. Все, я поехала. Будьте здоровы!
— Спасибо! — нестройно ответили ее недавние пациенты, по-прежнему стараясь не смотреть друг на друга.
С кухни вышел дядя Саша.
— Ну, все? — сказал он, вытирая руки о передник и с улыбкой оглядывая виновников сегодняшнего переполоха. - Большое вам спасибо, уважаемый доктор! Прямо не знаю, что бы мы без вас делали…
Доктор поправила очки и, досадливо махнув рукой, застучала каблуками к выходу. Хозяин пошел проводить ее в прихожую. А когда закрыл за врачом дверь и хотел вернуться в комнату, столкнулся в прихожей с Таней. Та, пряча глаза, стала стоя обуваться.
— Да вы на стульчик сядьте, — вежливо сказал дядя Саша, подталкивая к ней стул. — Уже уходите?
— Уходим, уходим, дядя Саша.
Это подоспел и Серега, на ходу заправляя рубашку в брюки.
— Ты нас извини, что так получилось…
Татьяна, обувшись, подхватила с вешалки свою куртку и молча выскочила на площадку, застучала каблуками по лестнице.
— Как же вы так? — оставшись, наконец, наедине с племянником, участливо и в то же время с любопытством спросил дядя Саша. — Я как-то про такую фигню слышал от мужиков, но думал — брехня все это. А оно вон, оказывается, и в самом деле так бывает. Больно тебе?
— Ага, больно, — признался Серега. — Ты, дядь Саша, как начал долбить в дверь, она перепугалась, и все. Я как в тиски попал! Думал, хана, оторвется сейчас там у меня все!
Дядя Саша не выдержал и захохотал. За ним прыснул и зашелся мелким смешком и Серега.
Отсмеявшись, дядя Саша посерьезнел.
— Ну что, побежишь догонять свою невесту?
Серега помотал головой.
— Нет, даже захочу — не догоню. Пойду потихоньку в общагу, примочки буду делать, как врачиха сказала. А то ведь в армию еще не возьмут…