У Сереги Минеева повестка была уже на руках, и до отправки на сборный пункт оставалось всего три или четыре дня. В армию он уходил без всякого сожаления о гражданской жизни. Да и что там было интересного, в этой жизни. Ну, закончил девять классов у себя в Казахстане, потом бросил школу и уехал на Урал, где устроился бетонщиком на завод ЖБИ, в бригаду своего дядьки.
Жил в общаге, куролесил понемногу с такими же пацанами, работниками немногочисленных краснотурьинских предприятий (правда, среди них были уже и отслужившие, и даже отсидевшие), крутил неумелые романы с девчонками — парнем он был симпатичным, голубоглазым блондином с открытым лицом, с вьющимися волосами, и девчонки легко шли с ним на контакт — за тот год с небольшим, что Серега прожил здесь перед армией, у него их было несколько. Но ни одну из них Серега так и не трахнул — как-то получалось так, что в самые ответственные моменты стушевывался.
Хотя девственником к своим восемнадцати он уже не был — на Серегином счету к тому времени было аж три сексуальных контакта! Но все три — по пьяной лавочке, и с пьяными же бабами, так что там мало что запомнилось. Да и вспоминать потом не хотелось. А вот так, чтобы трезвым и, что называется, по любви, пока не получалось.
Незадолго до того, как Сереге получить повестку, он с Валеркой Антипкиным, соседом по общежитской комнате, познакомились с одной интересной мадамой. Лена Маркова жила одна в пятиэтажке напротив мужской общаги, и даже на том же этаже — третьем.
Ей было чуть больше двадцати. Она иногда вечерами сидела на балконе, и ее аккуратно причесанная головка издалека казалась приглядевшим ее парням очень хорошенькой. Между общагой и тем жилым домом расстояние было, может быть, метров тридцать всего, и Серега с Валеркой, по пояс высунувшись из своей комнаты и лежа на подоконнике, усиленно пытались завладеть вниманием симпатичной незнакомки.
Они не дерзили, не хамили, а наперебой восхищались девушкой и старались выглядеть гораздо воспитанней, чем есть на самом деле. И ведь их старания не пропали даром — где-то на четвертом или пятом сеансе «тет-а-тета» через дорогу Лена (так она назвалась, когда парни ей представились) позволила им прийти к ней в гости.
Она и вблизи оказалась не хуже, ладненькая такая, темноволосая, с миловидным матовым лицом, голубыми глазами, вот только подбородок ее немного портил — он был немного удлинен и тяжеловат (у Ксюши Собчак был такой, пока она не сделала себе пластическую операцию). Лена оказалась очень общительной, с неожиданно мелодичным голоском, речь ее была удивительно грамотной, и ее небольшой физический недостаток пацаны скоро просто перестали замечать.
Серега так и не запомнил, где она работала, но после возвращения со своей конторской службы Лена практически никуда не выходила из дома. Может быть, она все же стеснялась своего тяжелого подбородка?
Парни приходили к ней в ее однокомнатную квартирку всегда вместе, приносили конфет или пирожных (и никогда — спиртного, она им запретила это в первый же визит, когда Серега с Валеркой приволокли «огнетушитель» вина, и который потом, конфузясь, с собой же и унесли), и часами могли болтать под неспешное распивание чаев о всякой чепухе. Им очень нравились Ленины рассуждения — они пацанам, не отягощенным образованием, казались очень умными и интересными, ведь у Ленки, как никак, за плечами был какой-то институт.
Все больше нравилась и сама Лена — она не была похоже на тех простых петеушных девчонок из соседской женской общаги, с которыми парни тогда водились — те и выпить могли запросто, и матом загнуть, и ножки легко раздвинуть по пьяной лавочке.
Лена же казалась им очень интеллигентной, самостоятельной и… недоступной. Серега с Валеркой не понимали, на фига же они ей сдались тогда, юные пролетарии одному только стукнуло восемнадцать, другому девятнадцать? Может, она просто так убивала время, которого у нее, похоже, девать было некуда, или она так утверждала свое превосходство над ними, вчерашними школьниками? Или же она по какой-то причине не хотела общаться со своими сверстниками, а дефицит общения восполняла за счет нечастых визитов к ней этих наивных пацанов?
Так или иначе, самих пацанов это вскоре перестало занимать. Как и то, на ком же из них Лена, в конце концов, остановит свой выбор. Похоже, что она их обоих, как возможных кандидатов на более серьезные отношения, не воспринимала. Но пацаны, когда им надоедали их бесхитростные развлечения в своей среде, продолжали ходить к Лене, уже ни на что не рассчитывая, а как бы по инерции. Чисто на посиделки.
Но однажды этим посиделкам был положен конец. Причем, самым неожиданным образом. В августе Сереге стукнуло восемнадцать, и уже в октябре он получил на руки повестку в армию. У него оставалось три недели до явки в военкомат, и Серега, рассчитавшись на своем ЖБИ, успел съездить в родную деревню проститься с родителями и друзьям. Погуляв там недельку, он вернулся в город, в общагу, комната в которой до ухода в армию еще продолжала оставаться за ним, и догуливал оставшиеся дни здесь.
За три дня до ухода Сереги в армию они вдвоем Валеркой, совершенно трезвые, пошли в гости к Лене. И застали у нее молодую особу. Оказалось, что это была кузина Лены, Таня, приехавшая к ней погостить из какого-то рабочего пригородного поселка. Она была сверстницей пацанов, училась на втором курсе краснотурьинского индустриального техникума, а жила в каком-то пригородном поселке, из которого, как она сказала, ездила на учебу каждый день рейсовым автобусом, на нем же возвращалась домой.
Серега на нее сразу запал: небольшого росточка, с крепкой высокой грудью, плотно обтянутой белой водолазкой, со стройными ножками. Мордашка у нее тоже была что надо: серые большие глаза с пушистыми ресницами, пухлые губки с капризным изломом, чистое лицо обрамлено русоволосой прической каре.
Удивительно, но она тоже обратила внимание на Серегу. Серега это понял по тому, как Таня старалась… не обращать на него внимания, отводила свой взгляд в сторону или просто опускала глаза, когда Серега смотрел на нее. При этом в уголках ее маленьких пухлых губ подрагивала таинственная улыбка.
Серега, не очень-то искушенный во всех этих женских штучках, сначала даже почти обиделся. Но когда Таня сама подошла к нему, сидящему за столом, и рассматривающему какой-то журнал, и нагнувшись над ним и мимолетно коснувшись грудью его плеча, спросила, что он там нашел интересного, Серегу как будто обожгло. И он понял, что у них с Таней сегодня что-то должно случиться, но не здесь, не в этой однокомнатной квартире, им с Таней надо отсюда уходить. Куда? А хотя бы на улицу, а там видно будет.
И он сказал Тане севшим голосом:
— Пойдем, погуляем? Надоело здесь сидеть.
Таня улыбнулась и спросила:
— А что мы Лене скажем?
— А так и скажем, что пойдем гулять! — с вызовом и громко буркнул Серега, в расчете на то, что Лена их слышит. И тут же встал с места и вышел в прихожую, чтобы обуться и накинуть на себя куртку. Следом, что-то негромко сказав Лене, вышла и Таня. Она натянула на свои стройные ножки замшевые сапожки, поочередно вжикая их молниями-застежками, накинула сверху болоньевый плащ, взял зонт.
— А что это вы так неожиданно решили пойти погулять? — с неожиданными ревнивыми нотками в голосе спросила тут же вышедшая вслед за ними в, и без того тесную, прихожую Лена. — И почему сами? Может, и мы тоже хотим с Валерой пойти с вами. Да, Валера?
Она обернулась назад — Валерка уже нарисовался за ее спиной и с удивлением смотрел на делающего ему страшные глаза Серегу. Он переводил свой взгляд то на приятеля, то на теребящую с деланно равнодушным видом свой шарф Таню, то на покрасневшую от возмущения Лену. Потом, наконец, до него дошла суть отчаянной мимики Сереги, и он буркнул:
— Да ну, сыро там! Пусть без нас мокнут, если им так хочется.
И, мигнув Сереге, ушел вглубь комнаты.
Лена еще раз посмотрела уничтожающим взглядом на Серегу (тот даже внутренне поразился: «А где ж ты раньше была?»), на сестру свою двоюродную Таню, и сдалась.
— Ну, идите, если так, — силясь улыбнуться, сказала она. —  Только, Таня, чтобы недолго. Я за тебя отвечаю.
На Серегу она больше не смотрела — похоже, с этого момента он перестал для нее существовать, поскольку посмел сделать свой выбор, причем в ее же доме, в пользу другой девушки, пусть даже ее сестры. Этот Серегин поступок Лена, по всему, сочла оскорбительным для себя: как же, ее предали!
Серега, конечно, чувствовал себя сейчас немного виноватым — да, он сделал свой мужской выбор. Но, с одной стороны, Лена ведь сама до этого отвергала всяческие половые поползновения со стороны приятелей, с которыми она вела до сего дня дружбу. А во вторых, никакая сила не могла Сергея в этот момент отказаться от хорошенькой девушки Тани, которая ясно дала понять ему всего несколько минут назад, когда она мимолетно обожгла его своей упругой девичьей грудью, как ему вести себя дальше. Вот он и увел ее. Что ж тут такого?
И они, выйдя на лестничную площадку (Лена тут же яростно, как запечатала, захлопнула за ними дверь), взялись за руки и поскакали вниз. Но уже на лестничной площадке второго этажа осмелевший и пьяный от предчувствий Серега, обхватив Таню за плечи, прижал е к стене всем своим ее телом, заглянул в ее смеющиеся глаза, и впился своими губами в ее ждущие полуоткрытые губы. При этом Серега почувствовал, как в его брюках тут же напрягся и вздыбился член и уперся Тане точно в промежность.
Сергей засмущался и хотел отстраниться от девушки. Но Таня только крепче прижалась к нему и сама захватила своими губами его губы, и не отпускала их, пока Сергей не начал сопеть и задыхаться.
Даже такому неискушенному «мачо», как Сереге, стало понятно, что девушка Таня, скорее всего, вовсе уже не девушка. Но это его сейчас занимало меньше всего. Серега уяснил для себя главное: Таня сейчас готова на все. Но где совершить это «всё»? Не здесь же, в подъезде, хотя и полутемном, но обитаемом, о чем свидетельствовали стук дверей, чьи-то шаги за их спиной и презрительное фырканье, на что они, впрочем, не обращали внимания. И не на улице же, где-нибудь в кустах, в скверике — октябрь стоял на дворе, холодно было, сыро. Но куда же, куда тогда?
И тут Серега принял единственно верное, в его представлении и ситуации решение: в общагу! Его сосед по комнате Валерка сейчас у Лены, так что никто им не помешает. Главное, пройти незамеченными мимо вахтерши (сегодня дежурила тетя Глаша, очень глазастая и злобная тетка).
— Пошли ко мне в общагу? — предложил он Тане.
— А что мы там будем делать? — лукаво улыбаясь, спросила Таня.
— Ну, это… Посмотришь, как мы живем, — не сразу нашелся что сказать Серега. — Чаем напою. Пошли, а? Общага наша рядышком, через дорогу…
— Ну, уговорил, уговорил бедную девушку, — проказливо шлепнула его ладошкой по плечу Таня. — Веди.
На улице было уже темно. Дзинькая и скрежеща колесными парами по рельсам, делающими здесь поворот с улицы Фрунзе на улицу Чкалова, прогрохотал освещенный изнутри трамвай с редкими фигурами пассажиров за мокрыми окнами. Серега посмотрел на часы — уже больше десяти вечера. До одиннадцати гостей в их общагу еще пускали. Но с девушкой Серегу тетя Глаша вряд ли пропустит, тем более что недавно она на них с Валеркой здорово разозлилась: те плохо вытерли ноги, когда в дождь вернулись из прогулки по городу, и наследили в фойе.
Надо улучить момент, когда баба Варя уткнется в телевизор или вдруг, на их счастье, прошаркает своими стоптанными тапками в служебный туалет, и быстренько прошмыгнуть по лестнице наверх, на свой третий этаж — ключ от комнаты был у Сереги в кармане, — авось, не заметит. Или дождаться, когда в общагу вернется какая-нибудь теплая компашка из трех-четырех поддатых пацанов (компанией всегда легче отбиться от городской шпаны, потому групповые прогулки обитателей общаги всегда были в ходу), баба Варя с ними непременно полается, и тогда тоже можно будет протолкнуть Татьяну наверх незамеченной. В общем, есть смысл попробовать.
Они быстро перешли улицу и поднялись на крыльцо общежития. Здесь, под бетонным козырьком, можно было стоять сколько угодно мелкий и холодный дождь уже не доставал их. Оставив Таню на крыльце, Сергей аккуратно, стараясь не стучать дверью, вошел в тамбур, стал в угол и через дверное стекло стал украдкой наблюдать за вахтершей.
Баба Варя сидела за своим столом на подиумном возвышении вахтера как приклеенная и что-то там внимательно разглядывала или читала (наверное, газету), изредка вскидывая свою седенькую голову и сквозь старомодные круглые очки внимательно разглядывая холл.
Так прошло пять минут, десять. В общагу, как назло, возвращались лишь одиночки, поочередно хлопали дверями тамбура, впуская с улицы холод, а из холла тепло, здоровались с Серегой, а он свирепым шепотом отгонял их от себя, чтобы баба Варя, не дай Бог, не разглядела его, явно чего-то дожидающегося.
И когда Серега уже отчаялся дождаться благоприятного момента, вахтерша встала с места и засеменила по направлению к служебному туалету. Вот оно!
Не дожидаясь, пока баба Варя скроется за сортирной дверью, Серега выскочил из тамбура, схватил за руку явно заскучавшую Таню, и они на цыпочках устремились к лестнице. И тут на столе вахтера зазвонил телефон.
-Ат, зараза! — ругнулась баба Варя, уже отомкнувшая висячий замок на туалете и только собравшаяся в нем скрыться. — И не поссышь толком!.. А вы куда? А?!!
Серега с Татьяной уже почти преодолели первый лестничный марш, когда повернувшаяся в трезвонящему телефону вахтерша узрела их через свои круглые совиные очки.
— А ну назад, паскудники! — гремел под сводами просторного общежитского фойе гневный и неожиданно сильный голос бабы Вари. — Ишь, чё удумали! Пошла отсюда, лахудра, пошла, пошла!
Таня остановилась на лестнице.
— Это кто лахудра? — обиженно и звонко сказала она. — Ты на себя посмотри, старая грымза!
-Пойдем, пойдем, — торопливо пробормотал Серега и, приобняв Таню за талию, увлек ее к выходу. Упрашивать вахтершу пропустить его наверх с девчонкой было бессмысленно.
— Надо было проскочить наверх, пусть бы искала нас по комнатам, ведьма! — зло и азартно сказала Таня.
-Так баба Варя знает, из какой я комнаты, — виновато пояснил Серега. — Еще бы милицию вызвала, она такая! Не зря ее тут держат уже, говорят, лет двадцать.
— Профессионалка! — хмыкнула Татьяна, опираясь на его руку и спускаясь с крыльца. — Ну что, Сергунчик, погуляли, и по домам пора?
Она впервые за весь этот бестолковый вечер так ласково назвала Сергея, и у него опять заколотилось сердце. Все его мужское, хотя еще и совсем юное, естество не могло смириться с таким исходом этого многообещающего свидания. Эх, будь у него деньги, можно было бы подкупить эту старую заразу вахтершу, но остатки расчета и то, что ему в дали в дорогу родители, он прогулял с Валеркой и прочими обитателями общаги за минувшую неделю, и в грудном кармане пиджака у него сиротливо дожидалась своей участи последняя десятка — все, с чем ему предстояло через три — нет, уже через два дня, — отправиться в армию, да и жрать на что-то надо. Впрочем, с деньгами ему наверняка поможет родной дядя Саша, у которого и работал в бригаде на ЖБИ Серега.
Черт, вот же выход! А что, если нагрянуть в гости к нему прямо сейчас — дядя Саша с женой и двумя детишками жили в хрушевке всего через дом от общаги, и сейчас наверняка еще не спят. А если еще тетя Маша в ночной смене, то вообще все может образоваться самым замечательным образом — дядя Саша мужик понятливый и оставит их на ночь, тем более что квартира у них трехкомнатная и есть где приютить гостей — в гостиной на диване! «Представлю Таню своей невестой — оставят, никуда не денутся. А там у нас все и будет, главное — не шуметь сильно! — вдохновленно фантазировал Сергей. — Лишь бы Таня не отказалась пойти…»
Таня на удивление легко согласилась пойти в гости к родственникам Сереги — похоже, она сегодня готова была отправиться хоть к черту на рога, лишь бы вечер этот получил свое логическое завершение. А может, она просто не хотела возвращаться к своей кузине Лене, у которой к ней явно появились вопросы, домой же, в свой поселок, Таня теперь могла бы уехать только утром.
И они отправились в гости. Время было уже около двенадцати. Дверь им открыла… тетя Маша. Она с удивлением и подозрением уставилась на племянника своего мужа и на его спутницу.
Таня хихикнула.
— А… А где дядя Саша? — обескураженно протянул Серега.
— Где, где… Эта неделя у него ночная, забыл уже, со своими пьянками-гулянками? — с укором сказала тетя Маша и плотней стянула на шее ворот ночной рубашки — они все еще стояли в прихожей, у приоткрытой двери. - Когда забирают-то тебя?
— Послезавтра, — угрюмо сказал Серега (все его планы рушились, нечего было и думать, что тетя Маша оставит их обоих на ночь. Тут хоть Татьяну бы пристроить). — Тетя Маша, вот, знакомься, Таня. Моя невеста.
— Невеста-а? — недоверчиво протянула тетя Маша и, прищурившись, окинула оценивающим взглядом смотрящую на нее с вызовом девушку. - Это когда ж ты успел? Что-то ничего нам про нее раньше не говорил…
— Да мы недавно познакомились, — сообщил Серега. — Она хорошая! Если бы не в армию, прямо сейчас бы и женился. А так придется после службы. Если конечно, дождется. Ты же дождешься меня, Танюша?
— А как же! — потерлась щекой о его плечо Таня. — Если только сам там не загуляешь…
— Это, тетя Маша… Можно, Таня останется у вас до утра? — просительно сказал Серега. — Мы вот закрутились с ней сегодня, и она на свой автобус опоздала. А завтра я приду и заберу ее. Можно?
При словах «завтра приду и заберу» Таня незаметно, но чувствительно ткнула Серегу острым кулачком в бок. Но Серега даже и заикаться не стал насчет остаться ночевать с Таней у тети Маши — она бы тогда и Таню выгнала.
— До утра? — переспросила тетя Маша и еще раз внимательно посмотрела на Таню. — Ну, раз это твоя невеста и тебе некуда ее положить спать, то ладно. Пусть остается. Пошли, невеста. А ты, женишок, чеши к себе в общагу! Утром придешь за ней. Только учти, что я завтра в восемь ухожу на работу. Вместе со мной уйдет и твоя девушка. Понял?
Что ж тут было непонятного? Утром с ночной смены вернется дядя Саша, дети, Коля и Юля, уйдут в школу. Не оставит же тетя Маша в квартире наедине с любимым мужем эту молодую симпатичную особу, хотя и назвавшуюся невестой Сергея.
— Эх, ты, «женишок»! — разочарованно шепнула Татьяна на ухо Сереге, когда он неловко приобнял ее перед тем, как выйти на площадку, и больно прикусила его за мочку.
Серега виновато развел руками, и дверь перед его носом захлопнулась.
— И шляются, шляются! — проворчала вахтерша, запуская Серегу в общагу. — Ну, и где деваху свою оставил?
И злорадно хихикнула
— Где надо, там и оставил! — огрызнулся Серега, направляясь к лестнице. — Вам-то какое дело?
Валерки в комнате еще не было. Ого, это он что, у Ленки заночевал, что ли? Или шляется где-нибудь. Впрочем, и Валерка, и Ленка сейчас мало занимали Серегу. Он постоянно думал о Тане, о том, что же такого она нашла в нем, что так вот запросто отправилась с ним и в общагу, и теперь вот осталась на квартире у незнакомых ей людей, в ожидании, что Серега придет к ней утром? Такая легкомысленная, или влюбилась в Серегу?
В конце концов, Серега решил, что в него влюбилась легкомысленная девушка. И это его вполне устроило. Он открыл перочинным ножом банку кильки с томатом (еще одна оставалась для Валерки) и с аппетитом опустошил ее, даже подчистил дно корочкой хлеба, запил свой холостяцкий ужин тепловатой водой из графина и завалился спать в самом хорошем расположении духа.
Серега уже засыпал, когда в дверь забарабанили. Чертыхаясь, он прошлепал босиком ко входу, щелкнул выключателем и отпер дверь. На пороге стоял Валерка, с улыбкой от уха до уха. Он был явно пьян.
— Се… Срега! — сразу полез он обниматься. — Спасибо тебе, Серега, что ты ушел и увел эту, как ее…
— Таню. И чё?
— Знаешь, как на вас Ленка разозлилась? — продолжал изливать душу, плюхнувшись на свою кровать, Валерка. — Она даже заплакала! А потом вытащила бутылку коньяка, мы с ней выпили… Потом она разрешила себя поцеловать. А потом мы оказались в кровати… И я ее трахнул, вот! Хе-хе!
— Не ври! — не поверил Серега. — Ленка, и тебе дала?
— Дала! — счастливо мотнул головой Валерка. — Три раза! И сказала, чтобы я и завтра к ней пришел. Только, сказала, чтобы без тебя. Ты уж извини…
И Валерка, откинувшись на подушку, почти тут же захрапел. На лице его застыла довольная улыбка.
Ай да Ленка! Вот тебе и недотрога! Неужели это она настолько приревновала Серегу к своей сестре, что вот так решила ему отомстить? Но ведь при этом она никогда не проявляла каких-либо романтических чувств к нему, а была ровна с обоими друзьями. Вот и пойми ты их, этих женщин!
Серега тяжело вздохнул и посмотрел на дрыхнувшего Валерку скорее с любопытством, чем с завистью. Интересно, как у них дальше сложится? Валерка ведь не случайно не остался ночевать у Ленки: он ссался, под его простыней на кровати всегда была застелена клеенка, почему его и в армию-то не брали. Так что вряд ли у них что-нибудь будет что-то серьезное: ну, походит туда Валера, да бросит, мало ли девчонок вокруг, и останется Лена снова одна (Серега ошибался: они таки поженились, Лена с Валерой, и этот его несчастный энурез им не помешал, ну или не особенно мешал).
Утром, едва продрав глаза, Серега посмотрел на часы, которые он не снял с руки на ночь, вскочил как ошпаренный, быстренько умылся и побежал к дому дяди Саши, где он вчера оставил Таню. Тетя Маша уже вела к трамвайной остановке заспанных Колю и Юлю, чуть приотстав, за ними шла Таня.
— А, женишок! — насмешливо приветствовала его тетя Маша. — Чуть не проспал свою невесту! Ну, забирай ее.
И она прошла мимо Сергея, таща за руки вывернувших шеи в сторону двоюродного брата третьеклассника Колю и второклашку Юлю. Юля высунула на ходу язык:
-Бе-е!
-Иди, иди, двоечница! — насмешливо сказал Серега, не отрывая глаз от Тани. Сегодня она казалась не такой красивой и привлекательной как вчера — то ли потому, что не выспалась, то ли не успела подкраситься с утра. Но глаза ее были такими же зовущими, а в уголках губ по-прежнему трепетала та самая таинственная усмешка, которая сводила вчера Серегу с ума. И он вновь почувствовал учащенное сердцебиение и даже глазам его стало жарко.
— Как спалось? — немного севшим голосом спросил он.
Таня улыбнулась и пожала плечами:
-Так. Не спала почти. А ты?
— И я… Плохо спал, — соврал почему-то Серега, хотя спал как убитый, и было просто удивительно, что он смог вовремя проснуться. — Ну, чё будем делать?
— Не знаю, — опять дернула плечиком Таня. — Вообще-то мне сегодня в техникум бы надо. А тебе?
— Да я свободен… Еще два дня, — беспечно сказал Серега. Расставаться вот так вот, на улице, с Таней ему не хотелось, а хотелось… Ну, просто хотелось! И тут ему в голову пришла очередная идея.
— Ты есть хочешь?
— Ну, в общем, да, — призналась Таня.
— Дядя Саша с ночной смены уже пришел, не видела?
— Да, пришел, когда мы уже уходили.
— Вот, пошли к нему! — обрадовался Серега. — Он мужик что надо, дядька мой. Чаю попьем с ним, поболтаем…
Таня искоса взглянула на Серегу и рассмеялась — Серега, конечно же, рассчитывал не на чай. Она порывисто потрепала его вьющийся чуб:
— Ну, пошли к твоему дяде! Если, конечно, он не выгонит нас.
— Не выгонит! — убежденно сказал Серега.
(окончание следует)