О-оо. Самое то!

Нефиг, конечно, было столько жрать… А что делать? Мышей, что ли, ловить? Ага. Один раз поймал. Принёс, показал. Вот, мол, и я на что гожусь. А в результате? Чуть не оглох. Хозяйка та-ак верещала. Я думал, люстра свалится. Аж закачалась. Или это Хозяйка, когда на стол запрыгивала, её задела?

Но всё равно… Орала солидно. Васька с первого этажа потом рассказывал. Его тоже чуть Кондрат не хватил. Так где он, а где я? В самом, можно сказать, эпицентре. Вот с той самой поры и левое ухо… Точно. Вот, если так, правым слышу. Скребётся. А левым… Нет, не скребётся. Или не слышу?

Да ладно, вылазьте. Только в миске ничего нет. А в холодильник вам, серые, не пробраться. Ну, может, где завалилось что…

Вылазьте, вылазьте. Да не буду я. Одного раза хватило. Ка-ак Она тогда на столе орала…

— Брось… Брось, Пусик, эту гадость!

«Га-адость». Нет, точно у Хозяйки что-то с крышей. Мыши — это гадость? Да, мыши… Это не только ценный мех, но и легкоусвояемое диетическое мясо. Причём постное, как она и любит. Вот и пойми её. Для чего я? Для мебели, что ли?

Я, между прочим, настоящий сибиряк. Охотник. Что там эти мыши… Я и крысу могу. Только их, жалко, тут нет. Васька говорит: в подвале — море. Толпа просто крысиная. И все такие из себя крутые. Распальцовка сплошная:

— Да мы… Да у нас…

Эх… Добраться бы до подвала… Я бы…

Одному, конечно… Опасно. Место незнакомое. Обстановка непонятная. Но с Васькой мы бы там… Навели шороху! Показали бы гадам, кто в доме хозяин. Настоящий. А не так. На словах. На словах-то все мы круть просто сплошная. Куда Шаболовским до нас!

Да-аа… Вот почему кому-то — всё? Ваське и в подвал можно, и на улицу без всякого спросу. Только мявкнул, ему сразу дверь и открыли:

— Иди, иди, пройдоха желтоглазый…

Точно. Вот единственное, что у Васьки ценного, так это глаза. Огромные, жёлтые. И что? У меня и шерсть. И хвост пушистый. И глаза…

Блин… Нет. С весом точно что-то надо делать. На трюмо уже с первого раза не запрыгнуть. Позо-орище. Хорошо, что хоть Васька не видел. Плебей проклятый…

Ну, нормальные глаза. Зелёные даже лучше желтых. Ну, не такие большие. Зато ласковые. Ждущие… Чего ждущие? Все подруги, что в радиусе квартала — его. То он Мурку к мяконькой травке прижал, то с Анфиской в пушистом сугробе покувыркался… А тут? Четыре стены. Ну, окно ещё. Тьфу! Про окно лучше не вспоминать. Расстройство одно. Посмотришь — вот она жизнь. Вот! Рядышком. Только лапу протяни.

И протянул бы! Вот клянусь своим хвостом. Чтоб он у меня отсох, отвалился и шерсть с него облезла. Протянул бы. Ка-ак? Хорошо Ваське. У него форточку как открыли… Прыг и — на улице. С первого этажа. Чего бы и не попрыгать?

Попробовал бы он с пятого. А я вот прыгнул бы. Чесслово, прыгнул бы. Только как? У Васьки ж окно как окно. А у меня… Пластик. И эта ещё… Ну, как её? Сетка! Сетка от мошкары между створками. Прыгнешь тут… Фейсом об эту самую сетку.

Тоска. Ка-а-акая тоска.

Мухи подохли все. Погонять по комнате и то некого. Да что мухи! Блох даже нету. Не-ету! Откуда им и быть? У Хозяйки всё ж — чис-то-та. Шампунь этот гадскай. Анти… Антипса… Вот дурдом просто какой-то. Шампунь против блох, а пишут. Что от псятины разной. Или что? Как шампунем помыли, так и никакая собака к тебе не подойдёт?

Конечно, не подойдёт. Мне и самому на себя противно смотреть. Такой чистенький, причесанный… А как бантик синенький на шею нацепят. Так вообще — мрак. «Туши свет» называется. Прям голубизна сплошная. Позо-орище… И с этим бантом… на улицу. Чтоб Васька видел и ржал себе в лапу. Морду, конечно, отвернёт. Но я ж вижу… Вижу! Ржёт, гад! Заливается просто… Давится этим смехом, аж кашляет. Друг называется. Подскочил бы, да ка-а-ак хряснул бы лапой… Так поводок этот. Только дёрнешься:

— Куда, Пусик? Он же блохастый. И гря-а-азный. Фу-уу, Пусик.

Да кот я или кто? Вот заведи псину и «фу"-кай ему. Или «фас"-кай. А я кот! Настоящий. Сибирский. У меня все в роду Василии. И я — Василий Васильевич. Нет, «Пу-у-усик»…

Тьфу! Нет, ну вот почему Ваське — и подвал, и Мурка, и блохи… И даже имя моё! А мне…

Блох… И тех — нету!

Как зачем? А почесаться? Хоть лапу лишний раз поднять — повод уважительный. А то вон, на трюмо сегодня…

Только откуда? У нас же — поря-адок. Чистота. Да не просто чистота. Стери… Гадство, гадство! Аж шерсть дыбом поднялась, не с утра будет помянуто это самое слово. Меня ж тоже. Того. Хотели! Последнего лишить. Ну, я этому ветеринару и устроил…

И сейчас приятно вспомнить. Ка-ак я ему лапой. В эту противную рожу. Жалко, до глаза не достал. Очечки… Хоть их разбил и то дело. Запомнит сибиряков, ур-р-род…

А потом… Нет, приятно. Вот что приятно, то… Какой же я им бардак там организовал. Кастрюлю эту, железную, опрокинул. Прямо на стеклянный шкаф. А пото-о-ом… Как рванул, прыгнул… На штору эту. А она… Вместе с деревяхой подлятинской ка-а-ак хряпнулась. Чуть не по балде…

Ну, «чуть», оно — не считается. Зато какой барда-ак был. Есть что… Приятно вспомнить.

А тут… Ну, зелёная-зелёная тоска просто. Как лягушка невкусная. Всё этот порядок чёртов! Чистота. Порядок. Это тут лежать должно, а то — во-о-он там стоять. А если не там? Или не тут?

Я где? Это моя нора? Или музей имени товарища Шварценгольда? Тьфу! Конечно, можно б и тут, как у того ветеринара. Да… Только что я один смогу? Только сдвинешь лапой эти книжки на столе, сразу:

— Пу-усик… Ну, что ты? Не хулигань, не хулигань, маленький.

Ага. Маленький. Это я-то? Да я, между прочим, Васьки по хвосту… А по весу раза в три больше — точно.

Одному тяжело. Был бы кто ещё… Точно… Точно. Блин! Ну, как же я раньше не дотумкал. Мужичка… Мужичка Хозяйке надо бы. Нет, мужик — это вещь!

Ха! Не один — это раз. Уже легче по бардаку вопрос решить. И потом. Ей же его надо будет шампунем. А флакон там… Совсем небольшой. Мне уже, может, и не хватит. А хватит? Какое там. Нет, правда, если какой мелкий будет, может, и остаться.

Надо крупненького искать. И не гладкошёрстного. Полохматистей. Всё, точно. Решил. Завтра же начнём с Васькой искать.

Гадство. На прогулку только вечером. Может, помяукать? Если услышит, прибежит, так через дверь ему. Пусть пока покумекает. Прикинет, где, как, сколько их. Он же не только двор, квартал… Тут как-то за весь микрорайон хвалился. А я ему — «Вискаса» этого проклятого. Или…

Куда? Куда я тогда мышь припрятал?!

Ва-а-аська! Мя-а-ау…