Осенний парфюмер берет весы,
он смешивает запахи и звуки,
он ливневый, пылающий, сторукий,
бормочет невпопад. Бредет босым,
отыскивая нужное. Хвоя,
бессмертник, прели малая частица…
…Считает дни рябиновая птица,
сжигают перья птичьи сыновья.
И горький дым течет, ласкает мох,
и горечью туман вползает в город —
дома обнимет, обовьет пригорок,
пропишется, как местный, под шумок
шагов, пакетов, говора, всего,
что городу присуще год от года.
Вязь запахов: печально, сладко, гордо —
у мастера парфюма способ свой.
В подборе неуживчиво-трудны,
молекулы владений заоконных,
мы — капли в холодеющих флаконах,
мы взвешены, разлиты, сочтены.
Духи готовы. Ароматный взмах, и —
другого края слепок сделан, сдан:
там дочери брусничной росомахи
отыскивают солнце по следам…
Листва, благими целями ведома,
стучит в окно сияющим дождём,
и снится нам, что мы ушли из дома.
И мы идем… куда же мы идем?