ОСЛИК (Из книги «ВЕТЕР»)
Она сидела за столом и рисовала осликов. И это
длилось вторую неделю подряд. Ослики получа-
лись отменные и он, находящийся всё время рядом,
не мог того не признать. Кончив рисовать, она при-
клеивала очередное творение к стенке, отчего ее
маленькая комнатка постепенно превратилась в ку-
бик, густо обклеенный осликами.
Довольно часто ему невольно приходило в голо-
ву, что в этом ослином мирке он и есть самый боль-
шой осел, раз уже вторую неделю обхаживает де-
вочку, которая только и делает, что рисует осликов.
Впрочем — не только. В паузах между ними, она
садилась напротив и начинала рассказывать. Она
всегда рассказывала о далеких странах, в которых
никогда не была… О тех, что была, ни словом… И
его поражала эта ее способность — так ярко распи-
сывать воображаемое.
Вот и сегодня, закончив рисовать, она присела на
край кровати и стала описывать женщин «Берега
слоновой кости», да так живо и красочно, что он
ужасно пожалел, что в его жизни не было ни одной
из них.
Она сравнивала их с лианами, наделенными лун-
ным телом… С черными розами, обжигающими ле
пестками… С лесными русалками, живущими среди
ветвей…
Когда она закончила, он спросил:
- Скажи, милая, а почему ты все время рисуешь
осликов и когда это все началось?
- С тех пор, как мы встретились.
- А причем здесь я?
- Дело в том, что рисуя осликов, я пытаюсь нари-
совать тебя.
- Меня?!
- Да, дорогой, тебя. А чему ты удивляешься? Это
ведь ты с очень умным видом объявил мне в пер-
вый же день, что если хочешь рассказать дерево —
расскажи тишину, бесконечность, камень… Всё что
угодно, лишь бы запахло деревом. Разве не так?
- Так! Но почему, чтобы рассказать меня ты вы-
брала именно осликов? Мне это совсем не нравит-
ся…
- Я выбрала то, что ощутила в тебе мгновенно.
Глубоко-глубоко в твоем скованном льдами созна-
нии живет это славное существо, но очень упрямое
и строптивое. Это я и почувствовала.
Ни одна женщина не превращало его… Как это
сделала маленькая рисовальщица, с которой он свя-
зался по какой-то неясной прихоти. И, кажется,
впервые в жизни он запутался в буквах, не зная что
ей ответить. При этом, посмотрев на стены, вдруг
обнаружил, что у всех осликов есть нечто общее.
Они все стояли, тупо упершись в землю, и казалось,
никакая сила не способна их сдвинуть с места.
«Сейчас я уйду и избавлюсь от этого кошмара…
Если смогу избавиться», — говорит он себе, подняв-
шись, однако, не успевает.
Скинув прозрачный халатик и освободившись от
ажурной тряпочки, скрывавшей пушистую ягодку,
она бросает, смеясь, уверенным сильным голосом:
- Иди ко мне, ослик. Сегодня время любить. Я же-
лаю тебя, как не желала ни одного мужчину, потому
что ты…
- Ослик, — заканчивает он вместо нее.
- Нет, ты хищный и сильный зверь, в котором
живет этот маленький ослик, не дающий ему покоя.
Потому ты и не знаешь, как жить… Потому и оста-
навливаешься перед каждой развилкой, не желая
идти дальше… Ибо знаешь точно, что дальше ниче-
го нет. Но хищный и сильный об этом не ведает. Об
этом знает только твой чудный ослик…
- Иди ко мне, ослик, я буду тебя любить, — завер-
шает она, накатывая горячим потоком обнажен-
ного тела женщины, отделенного от сознания.
Стиснув зубы и признав себя временно осликом
(решив, что позднее, разберется с этим животным),
он с нахлынувшим чувством абсолютной свободы и
легкости, неведомым ему дотоле… Сближается с
ней и летит, кувыркаясь, в пропасть… В темную
бездну ее бесконечного тела…
Осликом.