ПОД УГЛОМ (Из книги «ВЕТЕР»)
Пчела подлетела и села на край стола. Он посмотрел на нее, надеясь увидеть в ней что-то еще, но ничего не увидел, кроме пчелы, которая почему-то смотрела боком. Ему это не понравилось и он ушел.
Спускаясь по лестнице, он вспомнил Париж, где прожил почти три года. Жил на маленькой тихой улочке, в небольшой двухкомнатной квартире, выходящей окнами в парк. Разгуливал по городу, вдыхая его аромат и ритм, просиживал часами в кафе, читал газеты, любил Жоан… Спокойной, размеренной любовью, не уверенный в том, что это взаимно, хотя на словах Жоан была от него в восторге и выражала это при каждом удобном случае. Но где-то в глубине — и он это чувствовал — существовала стена, отделяющая его от главного… почти как в нем. Было очевидно, что при необходимости Жоан сможет легко с ним расстаться, а он всегда исповедовал формулу — если без тебя можно обойтись, то рано или поздно без тебя обойдутся. Но это его устраивало, как и сама парижская жизнь, не дающая многого, но и не требующая ничего взамен.
Потом, как-то незаметно, он завязался с Мадлен — подружкой Жоан. Последняя восприняла это без особых эмоций, не считая одного короткого словечка, которым одарила его на прощание. Но все было очень легко и слезами даже не пахло.
«Как странно любят эти француженки! — удивлялся он, когда за Жоан спокойно захлопнулась дверь. — Можно сказать — аккуратно. В России бы она точно захлопнулась с треском».
С Мадлен было то же самое. Те же прекрасные, но ни к чему не обязывающие ночи. Те же быстрые поцелуи на прощанье, та же размеренность в чувствах и очаровательная безответственность каждого перед каждым…
Сегодня он вспомнил Париж, о котором давно уже не вспоминал. А всё пчела, присевшая на край стола, прямо у него под носом. Потому и вспомнил Париж, где пчелы летают боком. Это было довольно странно, и однажды он обратился к Хосе — старому испанцу, торговавшему на улице тряпичными куклами.
— Почему ваши пчелы летают боком? — спросил он Хосе, на что последний ответил тремя короткими фразами:
- Это не пчелы летают боком, амиго. Это Париж расположен к чужим под углом. Как наша башня.
Ему пришлось согласиться со старым испанцем, ибо нечто подобное он и сам ощущал временами. А теперь все встало на свои места, и то, что порой ему казалось странным, обрело свой простейший смысл.
Так, ему стало ясно, почему деревья в Париже похожи на старых дев, боящихся прикосновений. Почему тротуары скользят под ногами. Почему ливни и ветры пролетают мимо. И почему, наконец, француженки любят боком…
После последнего открытия он сказал Анабель, подружке уже Мадлен, что у него в России умирает кактус, и оставил Париж навсегда.