Из мук рождаются стихи,
под вой беснующейся вьюги.
Во чреве памяти-подруги,
едва созревшие ростки,
не позабытой эйфории,
готовы вырваться на свет…
Но задыхается поэт
в тисках духовной энтропии.
Страх быть непризнанным исчез,
прослыть непонятым — остался.
Без «консультанта-иностранца»
тоска в палате номер шесть.
Допит коньяк Наполеон,
а звёзды в небе тая, гаснут
и меланхолия не властна,
когда светает за окном…