ЧТО НАША ЖИЗНЬ?
Он мог навзрыд оплакивать счастье юных влюбленных так,
что все улыбались.
Когда смеялся над ушедшей любовью мудрых стариков —
все горько плакали.
Он высмеивал пороки,
живущие в каждом,
и никто не обижался.
Ему прощали и громкий смех над их надеждами. И когда, кривляясь, показывал, как исчезают их наивные мечты.
Тысячу раз на их глазах он умирал и возвращался, потешаясь над ними с добротой и любовью.
И они отвечали ему тем же.
Так и жил он, всех забавляя и шутя.
И шутя однажды умер.
Навсегда.
А когда это случилось,
дети и взрослые провожали его улыбками и слезами,
и громко хлопали вослед.
— Странно, — скажете вы.
— Нет, — отвечу я. — Просто это был лучший клоун в их цирке.
В цирке, в который им однажды посчастливилось случайно попасть
и который почему-то
называется
Жизнь.