Бывшие муж и жена случайно в электричке встретились. Она уже сидела, когда появился он. Разбегаться не стали — детство это, а они серьезные взрослые люди. Причем развелись, как говорится, полюбовно. Оценивающе друг на друга посмотрели. Даже улыбнулись. Ладно, что было, то прошло. Все-таки вместе два года прожили.
Он заметил, что она хорошо выглядит. Хотя, конечно, годы оставляют следы, когда проходят. Одета, как всегда, со вкусом. И держится прямо. А она увидела, что часть его волос время унесло. И лысинка все больше осваивается, пространство завоевывает. Лицом не очень изменился. Только сосредоточенности вроде больше стало. Спросил, как она живет? Ответила, что хорошо. Стандартный ответ.
Не удержался и поинтересовался: одна или как? Сказала, что три года назад вышла замуж за прокурора. Достойный человек, серьезный. Очень много работает. Постоянно занят. А она домохозяйка. Содержит в порядке квартиру. Готовит обеды. А ту — старую однокомнатную — продали. На эти деньги с прокурором дачу купили, чтобы летом на природе бывать. Рассказала и на него вопросительно посмотрела. Теперь, мол, твоя очередь. Он, оказывается, тоже женился. Его супруга — директор продовольственного магазина. Так что провизии дома — полно. Он даже забыл, как в таких магазинах двери открываются. Жена немного строгая, но в то же время добрая и ранимая. Она на работе очень устает. Потому что там одна проверка за другой. Нервы ей все вымотали. Дачу не купили, потому что не хочется на грядках возиться. Да и саму дачу тоже содержать надо. А это лишняя суета. Поэтому каждое лето ездят отдыхать. То в одну страну, то в другую. Помолчали. Бывшая жена вдруг сказала, что у него очень хорошая мама. Про здоровье спросила. Ответил, что мамы нет. Два года прошло. Вздохнули — оба.
Разговор не клеился. Грустно немного стало. Он спросил, как она жила до встречи со своим прокурором? Не жалела ли, что расстались? Весело головой тряхнула. Сказала, что ни капельки. Но потом все-таки добавила: трудно вначале было. И не пояснила, что значит — трудно.
Снова на него взглянула: а ты? Безмолвный вопрос задала. Он тоже весело головой тряхнул. Но врать не смог. Признался, что мучился очень. Но директор магазина сумела его утешить. Сейчас у них хорошая семья. Только вот детей нет. Потому что поздно.
Она понимающе кивнула. Электричка весело причалила к перрону. Вышли. Посмотрели друг на друга. Кивнули головами и разошлись.
Он приехал в свою комнату. На кухне народа много. Включил у себя плитку — пельмени сварить. Не хочется ходить по коридору и с соседями общаться. Одиночество — надо, чтобы печаль пережить.
Тогда — после развода — сердце разбилось. Мука была. Начал пить, залез в безумные кредитные долги. Чуть не погиб. Мать не выдержала — померла. Пришлось продать ее квартиру, чтобы рассчитаться. Сам теперь в комнатушке ютится. Впрочем, ему хватает.
С другими женщинами общаться не мог. Сердце однолюба накрепко закрыто. Потому что в нем навеки поселилась она — первая и последняя. Сидел и думал: зачем соврал? Наверное, потому, что неудобно. В его возрасте и — один.
Она тоже в свою квартиру вернулась. В коридоре встретил кот по кличке Прокурор. У него мордочка серьезная.
Думала: зачем неправду сказала? Что-то есть в наших натурах, уничтожающее искренность, культивирующее ложь и притворство. И это что-то непреодолимо. Отсюда рисовка, маска на лице. Неудобно, конечно. Прокурор, дача — мелко и стыдно.
Она в однокомнатной квартире, он в комнате. Одинокие грустные люди.
Только ей легче — Прокурор есть. А у него — ничего и никого.
И ничего не сделаешь. Стенка лжи есть стенка лжи. Она не дает исправить ошибки прошлого.