В войсковой части меня определили на медицинский пост аэродрома, в СПДГ (спасательную парашютно-десантную группу). Чем я там занимался и, что входило в круг моих обязанностей, рассказывать не буду — это долгая и отдельная история. Скажу кратко: было интересно и, от безделья я не страдал и от скуки не маялся.
Время от времени меня переводили на пару дней в санчасть, подменить средний медперсонал, и для получения практических навыков.
Начмедом была чудесная женщина: Нина Васильевна. Она очень хотела сделать из меня врача, и настоятельно рекомендовала и уговаривала поступать на Военно-Медицинский факультет. Но я не оправдал её надежд — наотрез отказался: к тому времени, в основном благодаря учебке, я был сыт по горло армией и всем тем, что с ней связано.
Дмитрий Михайлович Бурда (по-простому — ДМБ): врач санчасти, молодой старлей, пришел в одно время со мной. Веселый парень, классный специалист и отличный собеседник.
Старший прапорщик Капец, фельдшер — фигура и вовсе легендарная: Афган, Чернобыль, и ещё что-то. Меня с самого начала зашугали неведомым Капцом: мол приедет к тебе на аэродром Капец, придет Капец в столовую… Я думал, что это присказка такая, и был очень удивлен, когда на аэродром приехал … Капец, Старший прапорщик Капец Александр Васильевич, проверять, как служба идет у молодого санинструктора, чистоту и порядок. Получив от него заслуженный нагоняй, я понял, что известную фразу из мультипликационного фильма «Приключения капитана Врунгеля» — «Как вы яхту назовете так она и поплывет…», придумал человек лично знакомый с Александром Васильевичем.
Потом уже, оказалось, что товарищ старший прапорщик, человек душевный. С высоты своего возраста и опыта, дал мне несколько действительно важных жизненных советов, которые потом ох, как пригодились мне в жизни.
И вообще, в нашей части, служили какие-то странные военные: они не орали на солдат, не гоняли нас и в хвост, и в гриву, и даже на отдачу воинского приветствия не заостряли внимания, могли просто поговорить о жизни, рассказать, что-нибудь интересное и забавное — в общем вели себя, как с равными.
Помню, как в первый день на аэродроме, я пошёл проверять физическое состояние лётчиков из заступивших экипажей.
Постучал, гаркнул:
— Разрешите войти!
Дождался ответа, вошёл, вскинул руку к козырьку и бодро, по уставу отрапортовал:
— Рядовой такой-то, для оценки физического состояния экипажей прибыл.
В ответ был дружный смех. Я растерялся. Отсмеявшись, лётчики мне объяснили, что здесь так не принято, здесь все по-простому: не нужно козырять и докладывать.
Потом много раз, на воинское приветствие, старлеи, капитаны и даже майоры, отмахивались и просто подавали руку. Конечно, как в любом правиле, были и исключения, но их было ничтожно мало.
В первые дни это был разительный контраст с учебкой, где какой-нибудь ефрейтор, мог гонять «на исходную» раз пятнадцать кряду за не правильный строевой шаг или не такой угол локтя при отдаче воинского приветствия.
Тогда я узнал две поговорки характерных для авиации: «Где начинается небо, там заканчивается порядок» и «Когда боги раздавали войскам уставы на земле, авиация была в воздухе».