У Шукшина есть и «Дебил», и «Психопат» — сплошное разнообразие. А у Достоевского есть только одинокий «Идиот».

Определенно, Шукшин вдвое больше интересовался психологией, и трудно даже представить, что именно так сдерживало товарища Достоевского от более внимательного отношения к проблемам своих соотечествинников.

Холодное осеннее утро тяжелым выменем нависло над Василичем — он проснулся в канаве, и моросило. Шикарнейший сон, будто он президент, был прерван дождем и криками близлежащих свиней.
Утро начинал Василич с идентификации — воспоминания себя, как минимум, вчерашнего:
— Кто я? Где я? Зачем я?
То ли столяр, то ли таксист, и точно не разведчик, Василич, в конце концов, вспоминал, что он фуражир на свинарнике.
Чертовски хотелось блевать. Довольно быстро добравшись до свинарника, благо канава распола…
… показать весь текст …

«В 25 световых годах от Земли, в обьятиях созвездия Южной Рыбы ярко сияет звезда Фомальгаут.
Она довольно молода — не более 300 млн лет, но …» — доносилось из телевизора.
Фомальгаут. Как же красиво. Эркин взглядом устремился ввысь, пронзая полугнилую крышу. Взял с полки хомус, папиросы и вышел в ночное пространство.
Закурил. Фомальгаут…
Ночью хорошо. Ночью не видно всей «красоты» той клоаки, на дне которой Эркин находился.
Скоро он умрет. Медицина в его краях практически отсутствует, и диагноз, который он сам себе поставил, как приговор.
Но что было до дикости удивительно — он совершенно не боялся смерти. Скорее даже он ее хотел
«Нас учили не жить, нас учили умирать стоя» — вспомнил Эркин слова одной песни.
Взял хомус, поднес к губам и затянул свою ночную песню волка, мелодию, преисполненную тоски и безисходности.

Черное с примесью белого — серое.
Белое с примесью черного — серое.
То есть серое может восприниматься, как белым, так и черным.
Соответственно, добро для кого-то может казаться злом, а для кого-то зло — добром. Все зависит от угла зрения.

…Жена приготовила вкуснейших вареников — муж объелся и умер от заворота кишок.
… Крестили Русь ради общего блага (?) — истребили пол страны.

— Ну вот что тепеь пошел за клиент?! — после трудного дня жаловался Богу Люцифер.
— Вот посуди сам. Раньше клиент был фундаментальный. Уж на что подлец и мразь, а с ним и об искусстве можно было поговорить, и о философии. Вот взять хотя бы Гитлера или Муссолини. И Сталин, кстати, тоже оочень интересный был клиент… Правда сейчас обещают привести не хуже, какого то гопника мирового масштаба. Но я узнавал — просто ничтожечтво. Кроме врать и интриги плести ничего не умеет…
Так вот. Ты только предст…
… показать весь текст …