Зима, словно обиженная женщина,
Что стала нелюбимою вчера,
Срывает поседевший снег с заплешины
Большого луга с самого утра.
То тихо плачет у сугроба ветхого,
От нестерпимой жалости к себе.
А то, швыряясь сломанными ветками,
Кричит проклятья грозные Судьбе.
И всё она никак не успокоится,
Рисуя новый образ без лекал.
А ночью её мучает бессонница,
И детство вспоминается -- декабрь.