Место для рекламы

Михаил Иванович полюбил.

Мужику пятьдесят, убеждённейший холостяк, а вот, поди ж ты. Ровесница Жанна Михайловна растопила его кирпидон в груди красотой и аристократической неприхотливостью.

Кажется, она с удовольствием питалась одними анекдотами, которые цитировал Михал Иваныч, когда они прогуливались в парке. За три дня однообразного шатания баба не попросила вареную кукурузу иль сбитень с пирожком, коими вовсю торговали в осеннем парке. Нарезает с красным носом по аллеям и хавает воздух.

Сама, так и заявила:
— Михал Иваныч, — говорит, — воздух-то какенский! Сладкий. И кукурузы не надо. — И хохочет.

И Михал Иваныч хохочет счастливый, что покупка откладывается. Точно это не кукуруза, а меховое пальто. Мужик был на седьмом небе, что повстречал бабу кушающую воздух, а не бабки и мозг. Это был его идеал! Такая неприхотливая и миниатюрная, что Иваныч не сомневался в практичности её содержания.

Почитай не ест, одеваться может в секции школьного платья для девочек 10−12 лет. И при этом, у неё славная, большая грудь. Два советских будильника «Ереван» под кофтой грозили оторваться, когда она подпрыгивала за гроздьями рябины.

— Попробуйте, какая вкусная и сытная. Как кукуруза… — угощала она кавалера ягодой.

Тот покорно жевал с коровьим лицом, и соглашался. Кажется, он решил задарма сорвать первый поцелуй. Накинулся на спутницу на скамье под полыхающим апельсиновым клёном… С трудом отстранив Михал Иваныча, вся раскрасневшаяся от удушья, Жанна хапнула кислороду и брякнула:
— С тобой, Михал Иваныч, только в кино целоваться. Во тьме кромешной.

Тот считал себя первоклассным мужчиной, и снисходительно пошутил:
— Чё, такой страшный?

— Страстный… — ответила та и игриво швырнула ему в лицо кленовый гербарий, сбив роговые очки и кепку.

— Богиня, а-а! — простонал влюбленный, накинул оправу и мигом составил сто двадцать шестой гербарий во славу любви.

За три дня лесопаркового романа этот последний романтик собрал и преподнёс Жанне столько листвы — уборщик с садовым пылесосом курит. А большего ждать не приходилось. Ибо, Михал Иваныч был конкретный жлоб и эконом — умереть бы от зависти старине Плюшкину!

Лампочку в холодильнике вывернул, а на зиму вовсе его отключал. Держал провизию за окном. А чтоб не тратиться на фанеру и гвоздочки для ящика, повесил снаружи внешний блок кондёра без начинки, который припер с мусорки. Эстетично и практично. И у этого господина была ещё уйма ухищрений по части экономии средств в быту.

— Хотя, — вздыхает Жанна, — какое нынче кино, одни драки. Вот раньше… Ах, Раба любви, Пираты двадцатого века. А сейчас, цирк, а не кино. Верно?

Иваныч верноподданнически раскрыл варежку, и… встал как вкопанный. Закрались подозрения — его хотят раскрутить на цирк с дорогим буфетом и двумя антрактами. И с медведями-аферистами. И на великах они тебе, и жонглёры, и на турнике, а в гардеробе вещички пропадают!

А Жанна продолжает:
— Посмотришь — говорит она, — «Притяжение», и тянет в кабак напиться. Верно?

Тут Михаил осознал, что несмотря на опцию хавать столичный смог, избранница обычная баба. Ей хочется в кино, цирк и даже посидеть где-то хоть с баночкой газировки. Разум подсказывал — беги, но любовь уже попросила пристегнуться и запустила безжалостный таксометр. Минуя лишние траты, Михаил сразу пригласил Жанну в ресторан.

Был соблазн сэкономить — пригласить даму сразу к себе, но не тот случай — Михал Иваныч задумал жениться на Жанне и мега-экономно зажить под боком доброй тётки. На её территории, а свою площадь сдавать. У неё-то трешка, дача и дочь давно съехала. Поэтому мелочиться было нельзя.

Собираясь на свидание, Иваныч обдумывал, как оглушить Жанну размахом.

— Какой ещё букет! — подбадривал он себя. — Нарочно опоздаю немного. Совру, стояк прорвало — не квартира, а Рыбинское водохранилище. Вот и не успел за розами. Поверит, дурёха.

Чтобы не тратиться на жратву и выпивку, покушал макарон и принял двести водочки.

— А чтоб на такси не провожать, скажу, была сводка — на районе объявился таксист маньяк, о!

Довольный собой, Иваныч накинул пиджак и прошел к комоду, где деньги.
Коснувшись купюр, он замер. Промелькнула привычная спартанская мысль: «Может, ну его нафиг?»

Но трехкомнатные хоромы и дача стояли в мозгу. Неохотно отсчитал баснословную сумму. Только, чтобы картинно раскрыть бумажник при расчёте, — намекнуть бабе, где сила, и чувствовать себя развязней в постели.

— Что вы, Миша, какие ещё цветы, когда у вас стояк! — по-свойски отмахнулась интеллигентная женщина, взяла его под локоть, и подвинула к входу в ресторан. — Идёмте, вам необходимо выпить…

Сели. Подали меню. Цены… Цены натянули Михал Иванычу непринужденную, но какую-то мёртвую улыбку.

Жанна пришла на выручку, говорит:
— Чур, уговор, Мишель. У меня принцип — плачу за себя сама, мы не настолько близки. Но, надеюсь, сегодня это рассосётся… — и взглянула туманно.

От таких громких коммюнике об экономическом сотрудничестве у Михал Иваныча даже поднялось все внутри. Совладав с эмоциями, он всё же настоял разделить траты поровну. Жанна согласилась, мило пожав плечиками, призналась:
— Я сегодня такая голодная, — слона сожру. С хоботом и ушами. Хо-хо.

«Да хоть двух слонов…» — с нежностью усмехнулся про себя Михал Иваныч на её безобидный аппетит и лёгкий нрав. Кликнул человека и покровительственно откинулся на стуле, наблюдает, как зайка водит пальчиком по прейскуранту.

— Что желаете закусить? — спросил официант.

— Порция оливье, рюмка водки. — бросил Иваныч.

А Жанночка отчеканила:
— Двести Хеннесси VSOP, блины с черной икрой, карпаччо из оленины, балычок белуги, салат с крабами и раковыми шейками, один Дайкири.

У Михал Иваныча вытянулось лицо. Он даже пошуровал мизинцем в туговатом ухе. Нет, не послышалось, официант слово в слово проговорил заказ и исчез.

Мигом принесли всё. Жанна закусывала и щебетала, а Иваныч перемешивал оливье и силился представить, что может стоить балык из исчезающего белого дельфина? О деликатесной белуге в силу аскетизма он не слыхал. Было еще каре ягненка под трюфельной подливой и вино, осетринка, тирамису, ликер.

Три дня на свежем воздухе, и Жанну Михайловну как подменили. За ушами трещит — такой аппетит падла нагуляла.

«Очуметь… — не верил глазам Иваныч. — Может, это глисты?!»

Не успел опомниться, как подали счёт. Михал Иваныч взглянул и по-Брежневски рапортовал об успехах:
— Се-семнафцать, ты-тысясь…

Язык не слушался. Он тяжело опрокинул в рот водку, уронил руку со стопкой на колени. Глаза намокли, охватила дурная слабость.

— И недорого напополам. Верно? — улыбнулась Жанна и нырнула в сумочку, что-то мурлыча.

— Мишель! — весело говорит курва через мгновенье. — Я взяла не тот ридикюль. Кошелёк остался дома.

— Ну-ну… — без сил промолвил Иваныч. — Не на… не надо…

— Еще чего! — вспыхнула Жанна. — Сейчас, едем ко мне, и я отдам. Никаких не надо! Человек, такси по первому разряду!

По совести, Михал Иваныч хотел сказать «не надо пиз*ть». А теперь, лишь слабо махнул рукой и вытянул бумажник с баснословными двадцатью кусками. Расплатившись последними за мотор бизнес-класса, покинул автомобиль, и пошатываясь, тронулся за Жанной.

У подъезда та топнула ногой:
— Мишель! Поздравляю, — ключи от квартиры, разумеется, в сумочке, где и кошелек. А дверь я захлопнула! Вот умора! Верно? Ха-ха-ха!

Михал Иваныч по-турецки сел на асфальт, и раскачиваясь, то ли заплакал, то ли стал молиться, спрятав лицо в ладонях.

— Не переживай, Мишель. Я у подруги перекантуюсь, в соседнем подъезде, у тебя ж потоп. Завтра позвоню, сочтемся — у меня принцип. Спасибо за чудный вечер.

Поцеловала в макушку и ушла…

Больше он её не видал. Номер не отвечал. Михал Иваныч дежурил у дома с молотком за пазухой целую неделю — никого. Разум подсказывал — беги, но любовь уже попросила пристегнуться и запустила безжалостный таксометр.

Опубликовала    27 авг 2022
27 комментариев

Похожие цитаты

Как Сима Петровна замуж подумывала.

`
Дом Симы Петровны загнут буквой «Г». Живет Сима на пятом, окнами во двор, первый от угла балкон, — тот, что выделяется обилием цветов, которые она обожает: что-то подсаживает, выдергивает, поливает.
Выйдя одним погожим утром полить растения (по-простому: в сорочке, не накрашена, в бигуди), Сима Петровна вдруг отказала благоухающим питомцам в водной процедуре и ретировалась в квартиру.

Рукой подать, — с увитого плющом балкона в пятом этаже другого крыла, на нее пялились! Мужик лет пятидесяти,…

Опубликовала  пиктограмма женщиныИриссска  20 ноя 2018

СОЧИНЕНИЕ

Вскоре после начала учебного года сын подошел к отцу.

— Па, — уныло сказал этот оболтус первого сорта и школяр пятого класса. — Па, нам задали сочинение, как я с пользой провел лето. И…
— Стоп! — отрезал отец и рука со стаканом замерла. — Ты почему не в школе, мелкий саботажник среднего образования? Одиннадцать часов. Иль опять заболел…
— А у тебя опять день повышенной дОбычи крови? — передразнил пятиклассник. — Я уже неделю учусь во вторую смену. Забыл, пьешь…
— Донору положен отгул, почет…

Опубликовала  пиктограмма женщиныIrinaAleksss  02 сен 2019

Ребяты, ну его нафик, этот негатив. Давайте посмеемся))

Давно, когда не было УЗИ и ранней диагностики врожденных пороков, у одного царя родилась дочь.
Да пёс, что царь выпиливал наследника, а получилась девочка, беда что она уродилась страшна что сарацинский грех: смугла, глазки навыкате, носик — поросячье рыльце, ушки-пельмешки торчком.
Мать при родах скончалась, а царь пригорюнился — нелегкая судьба ждет дочурку: насмешки да издевки за спиной, и никакого женского счастья.
Но, слезами горю не поможешь. Царь призвал волшебницу. Ни добрую, ни злую, —…

Опубликовала  пиктограмма женщиныБекки  19 июл 2020