Весёлый мальчик — юный Ганимед
разлил вино… За что мы пьём, скажи?
Полсотни оголтелых долгих лет
рисуем обречённо миражи,

где всё по воле треснутых зеркал,
где мы — осколков искажённый лик.
Всё то, о чем ты долго так мечтал,
к чему душой заранее привык, —

всё блеф и лишь сомнений маета…
За что же нам с тобой сегодня пить?
Нам не сойти с тобой живьём с креста, —
Бог любит воду решетом носить.
… показать весь текст …

Мой мир не сложен. Просто он лишь мой.
А большинству — чужой и непонятный.
Не приживется в нём с душой слепой,
и тот, чья речь бессмысленно невнятна.

Беззвучны разговоры… Только жест
красноречив… Но без прикосновенья.
Идущие на этот эверест —
моё же собственное отраженье.

Там томно дремлют розы в хрустале,
и зреет жемчуг в раковинах синих.
Там капитаном Грей на корабле —
разыскивает путь до абиссиний.*
… показать весь текст …

Там в суете и тьме глухих столетий,
где истины меняли, как перчатки,
где правда — скороспелые зачатки,
был каждый третий жалким пустоцветьем.

В прах рассыпая дальность расстоянья,
не думаем что было… Будет после…
Без днища лодка, но мы ищем вёсла,
закланные на кровоизлиянье.

Похоже, жить в нас что-то не желает.
И в то же время умирать не хочет…
Пороки бес тихонечко пророчит,
но Бог лампаду нет, не зажигает.
… показать весь текст …