О, Боже мой… На что себя я трачу?!
Течет томленьем стылость февраля.
Но ангел слеп, он обронил удачу
В воронку растворившегося дня.

Хранитель снега как над златом чахнет,
И мается в тисках озноба май.
В шкафу рубашка… Но она не пахнет
Тобой. Все встречи были невзначай.

В какой конец билет тобой оплачен,
Чему мы ставим жирные кресты?
День четвертован, выдохом и плачем, —
Бесцветен он, ничтожен и постыл.
… показать весь текст …

По группе крови Питер узнаю:
он, как и я, — пропитан стылым ветром.
Но вечен, как и каменная Пе’тра,
и с ним легко попасть в одну струю.

Улыбкой золотой сияют львы,
и сфинкс под небом пасмурным кайфует.
Плаксун* по стёклам кисточкой рисует
хронометры для въедливой молвы.

Снуют дожди, пронзая день и ночь,
и в «Летнем» затаился тенью Пушкин…
Но Петропавловка бьёт в полдень пушкой,
и разгоняет серость неба прочь.
… показать весь текст …

Обмани ненароком: «Я есть, и я буду всегда».
Я поверю! Так хочется сказки наивной, волшебной!
Где есть принцы, драконы, бальзамом живая вода…
И где мы, как луна, что на убыль пошла, — не ущербны.

Ты пришёл в этот мир для меня. Жаль, слегка опоздал.
Смерчем века отбросило нас по случайным орбитам.
Я мечусь по перрону — за мной безразличный вокзал.
В никуда эти рельсы чугункой холодной отлиты.

В тридевятое царство «Люфтганзою» на долететь,
Не доплыть на «Титанике» — рейс обречён на бессмертье.
Я бросаю в фонтаны с надеждой обманчивой медь,
Утешаясь причудливым, глупым и лживым поверьем.
… показать весь текст …