Трамвай ехал по улицам большого города, монотонно постукивая колёсами по рельсам, словно старый ворчун, отчитывающий своих пассажиров. В этот вечерний час город, затихая, засыпал, устав от шума, гула, голосов миллионов машин и людей.
Дремал и Виктор, возвращаясь домой после тяжёлого рабочего дня. Виктор работал на киностудии режиссёром по работе с животными. Сегодня с самого утра день был насыщен неприятными событиями. Сначала поломка автомобиля, затем эпопея с вечно переполненным автосервисом, где он обслуживал машину и потом…
Потом на выездных съёмках у него сбежал «актёр», долговязый шебутной пойнтер Тайлер, которого ловили и уговаривали всей съёмочной группой.
И вот, наконец, этот день заканчивался. Виктор не любил метро и решил ехать домой на трамвае. Мысли о его хлопотной, непростой работе не оставляли его и здесь. Две недели Виктор не мог найти подходящего актёра на главную роль в сериале по заказу с описанием от именитого режиссёра.
Просмотрена сотня претендентов из имеющейся базы, но результата не было, все они не подходили под требуемое и были забракованы мэтром. Сроки поджимали. Где искать актёра?
На одной из остановок в двери вагона старенького трамвая неторопливо зашёл необычный пассажир. Он привычно запрыгнул на одно из передних сидений и понуро уставился в окно. Это был лохматый терьер, рыжий, с тёмными ушками, спинкой и хвостом, статный бородатик.
Пёс был неопрятен, но хороший кожаный ошейник и его уверенное и независимое поведение говорили о том, что это не бродяга, а домашняя собака.
Пёс сидел совершенно неподвижно, лишь когда водитель объявлял по микрофону остановку, его уши чуть заметно вздрагивали. Виктор, заинтересовавшись лохматым пассажиром, внимательно наблюдал за его поведением. Решив познакомиться, он подсел на соседнее сиденье.
— Привет! Давай знакомиться, — сказал режиссёр и протянул руку ладонью вверх.
Пёс изучающе посмотрел на него умными глазами и нехотя, буквально на несколько секунд, положил свою крупную мохнатую лапу в протянутую руку. Затем, отвернувшись, безбилетный бородач снова уставился в окно.
Виктор подошёл к водителю трамвая.
— Вы случайно не знаете, чей это пёс? Почему ездит один?
— Чей он я не знаю, но ездит на последнем рейсе давно, от Больничной остановки до конечной. Раньше ездил со старушкой-инвалидкой, а теперь уже давно один. А что случилось? Он спокойный, никому не мешает, в это время уже и пассажиров не бывает. Мы его не гоняем, хоть и безбилетник, — усмехнулся словоохотливый водитель.
— Ничего не случилось, не беспокойтесь. Просто пёс понравился, умный он, хороший, вот и решил узнать, — сказал Виктор.
В голове его созрел план действий.
Пропустив свою остановку, Виктор вышел на конечной вместе с собакой. Немного пройдя, бородатик подошёл к одному из подъездов многоэтажного дома и, посмотрев на домофон, сел у двери. Виктор встал рядом.
Пёс удивлённо, настороженно смотрел на него. Он знал всех жильцов этого дома, а это был чужак. Что ему здесь нужно, почему не открывает дверь, всё это непонятно и очень подозрительно.
Долго ждать не пришлось. Из подъехавшей машины вышла женщина и, поздоровавшись с Виктором, зашла, открыв дверь брелком. Виктор быстро зашёл вслед за псом, который, миновав двери лифта, стал подниматься по лестнице.
На пятом этаже пёс подошёл к металлической двери одной из квартир и с недоверчивым беспокойством уставился на стоящего сзади Виктора. Сделав свои, одному ему известные собачьи выводы, пёс начал действовать дальше.
Встав на задние лапы, он слегка подпрыгнул, стукнув передней лапой по кнопке звонка.
— Ого, ну ты, брат, даёшь, — удивлённо произнёс Виктор.
Пёс мельком, подозрительно взглянув на незваного сопровождающего, повторил процедуру со звонком.
За дверью послышался стук, похожий на перестановку какой-то тяжести.
— Патрик, это ты? — спросил тихий голос из-за двери.
Пёс негромко, подтвердительно гавкнул. Щёлкнул замок, и дверь медленно открылась. Перед Виктором, опираясь на костыли, стояла маленькая, пожилая женщина, удивлённо рассматривающая визитёра. Угрюмый пёс оживился, крутя хвостом как пропеллером.
Виктор первым нарушил молчание:
— Добрый вечер. -
— Добрый вечер. Вы, наверное, привели Патрика? Спасибо вам, но напрасно, он у меня самостоятельный. Или что-то случилось? — встревожилась старушка.
Виктор представился, извиняясь за неожиданное вторжение.
— Не волнуйтесь, пожалуйста, я к вам пришёл по делу. Мне нужно поговорить относительно вашего Патрика, — успокоил он женщину.
Патрик, встав между чужаком и хозяйкой, внимательно слушал, готовый немедленно предотвратить любые посягательства на его человека. Опытный Виктор хорошо знал, как терьеры способны защищать в минуты опасности, потому не торопился и не делал лишних движений.
— Ну, что ж, проходите, коли пришли, — пригласила женщина, — меня зовут Мария Семёновна.
Виктор прошёл в квартиру. Снимая куртку, он увидел, что Патрик сел у входной двери, внимательно наблюдая за каждым его движением.
Сидя на кухне с чашкой налитого хозяйкой чая, Виктор спросил о самостоятельных поездках Патрика и вообще попросил рассказать о собаке как можно больше. Женщина тяжело вздохнула.
— Ну что вам рассказать… Патрика маленьким слабым щенком принёс домой мой покойный муж Александр Петрович. Он случайно нашёл его за гаражами в мороз. Долго лечили, еле-еле мы его выходили. Когда немного подрос и окреп, муж стал с ним заниматься. Вот чего он только не умеет, кроме обычных команд. Всему муж выучил, у него друг был кинолог, учитель собачий, он ему во всём помогал. Патрик у нас и сам сообразительный такой рос. От мужа ни на шаг не отходил. Придёт тот, бывало, с работы, а Патрик ему и тапочки принесёт, и газету, и пульт от телевизора прямо в руки доставит. Мой Александр Петрович души в нём не чаял, заботился, ухаживал, в выходные гулять за город возил. Да вот заболел наш хозяин. Всё в больницу ложиться не хотел, а потом уж и операция не помогла, — Мария Семёновна замолчала.
Нелегко ей было говорить, словно ком стоял в горле.
— Патрик со мной почти полгода в больницу ездил, когда я ещё потихоньку ходить могла. Сидел под окнами и ждал, когда хозяин ему из окна голос подаст, да махнёт рукой. Умер мой Александр Петрович, осиротели мы с Патриком. Только он всё верить не хочет. Каждый день в больницу бегает, под окнами дежурит, ждёт, когда хозяин позовёт, да рукой помашет. И уж на последнем трамвае назад, домой. Его там уже все больничные знают, второй год ходит. И никак не объяснишь ему, не втолкуешь. Я ведь теперь совсем никудышная стала, с ним и гулять-то не могу, — говорила Мария Семёновна, а слёзы капали на рукав её старенького халата.
Патрик подошёл к хозяйке, прижался умной лохматой головой к её больным ногам, пытаясь утешить.
— И что бы я без него делала на белом свете, только им и живу. Это не собака, а моя родная душа. Он ведь у меня и в соседний магазин ходит, муж научил, как знал… А в общем, мы живём хорошо, не думайте. Конечно, тяжеловато с моей пенсией, но я лучше лекарства не куплю, лишь бы он сытый у меня был и не побирался. Сама не съем вкусненькое, ему отдам. Без него пропаду, да и жить незачем. Вместе горе горюем, — она ласково гладила по голове своего Патрика.
Виктор, слушая её, решился:
— Мария Семёновна, а что бы Вы сказали, если бы ваш Патрик стал сниматься в кино? — спросил он.
— В настоящем кино? Как это? А он сможет? Вы у меня его не отберёте? — заволновалась старая хозяйка, прижимая к себе своего единственного друга.
— Нет, ну что вы. Никто и никогда его не отберёт, это я вам обещаю. Мы заключим с вами специальный договор. Будем забирать его на съёмки и привозить домой каждый день, это будет прописано. Также будет указана сумма вознаграждения, — успокаивал хозяйку Виктор.
— А разве за это нам ещё и заплатят?
— Обязательно заплатят, и немало, всё это будет прописано в договоре. Это будет многосерийный фильм, поэтому, если ваш Патрик успешно справится с ролью, у вас будет достаточно средств на питание, лекарства. Даже, если потребуется, на операцию.
Виктор твёрдо решил, что Патрик будет сниматься в этом фильме. Если даже мэтр будет против, то он сумеет убедить его. Теперь от этого зависела судьба этих двух горемык. И он, Виктор, должен им помочь. В его душе уже зародилась та особенная теплота к этому серьёзному бородатику, с которой заядлые собачники относятся к своим умным и преданным питомцам.
Пробный день был назначен. Всё прошло как по маслу. Мэтр с первой пробы утвердил Патрика на роль пропащего бродяги, ставшего главным любимцем в семье богатейшего человека планеты.
Патрик, снимаясь в сериале, прошёл большую школу. Он так старался, словно понимал, что от результата зависит их дальнейшая жизнь с престарелой, беспомощной хозяйкой.
Прошёл год, съёмки закончились. Фильм, одобренный комиссией, вышел на экраны. Патрик справился!
Благодаря своему природному таланту, сообразительности, стараниям хозяина и Виктора, Патрик стал настоящим актёром. Ему это нравилось! Виктор был рад не меньше Патрика и его хозяйки, ведь это была и его победа, как награда за нелёгкий труд.
Мария Семёновна медленно, но уверенно пошла на поправку, благодаря операции и улучшению качества жизни. Она уже могла выходить с
Патриком во двор с палочкой, спускаясь и поднимаясь на лифте.
— Кормилец ты мой родной, — шептала она своему Патрику, любуясь умной, доброй собакой.
Патрик не уходил больше под больничные окна. Нет, он не забыл своего любимого хозяина. Умный пёс понял, что там его больше нет, хозяин жил теперь в преданном собачьем сердце.
И первое, что сделали наши герои, получив самый первый гонорар Патрика, поставили на могиле Александра Петровича вместо потемневшего деревянного креста памятник из чёрного гранита.
На чёрном как смоль, отшлифованном до блеска камне, под датами было высечено большими золотистыми буквами:
«На вечную память от жены и Патрика».
P. S.: Патрик прожил долгую, интересную жизнь. Он снимался ещё в нескольких фильмах, ездил с Виктором, ставшим для него вторым другом после хозяйки, на кинофестивали. Последние годы своей жизни Патрик прожил на загородной даче с родителями Виктора.