«Много раз она видела кучу предательств… Иногда это были кучки. Иногда кучищи.
Да и ее предавали. И не раз.
Еву всегда поражало и удивляло-как может человек (а еще и близкий, совсем-совсем близкий), с которым ты ела, пила, делила секс и ложе, стол и мечты, предать и не моргнув глазом снова сесть за один стол и заняться сексом?
Наверное, она была тряпкой?
Такой уютной, махровой, об которую можно раз сто вытереть ноги, потом еще раз, и еще… И сказать, широко раскрыв глаза: «А чего? Я ничего!»
Такие казусы случались часто, пока Ева не сорвалась с цепи. В полном смысле этого слова. Она кричала громко в пустоту, обливаясь слезами от очередного предательства.
А потом, как писал маэстро Булгаков, «стала злая».
Нет. Она также кормила голубей, подавала нищим и беззаветно любила мальчика Тему из приюта номер пять.
Но к людям, которых больше она людьми не считала, Ева начала относиться хуже. Реже стала улыбаться в такт и не в такт, вызывая недоумение знакомых и «друзей».
Она стала сухой гренкой, даже амебой, купила себе часы с красным ремнем и погрузилась в творчество, ибо только оно способно возродить из пепла то, что сожжено и выветрено.
Ева Гринберг-молодая, яркая, но с каменным сердцем леди.
Предают не всегда плохих. А тех, кто верит.
А вера ее теперь глубоко… Во тьме.
Вытащить способно чудо…
Латте было противным, о чем Ева сообщила бармену. Не оставила чаевые, вызвала такси и отключив телефон рванула в другой город, чтобы понять то, что понять пока она была не в силах.
Ольга Тиманова
Рассказ из серии «Ева Гринберг: начало»