Левушка растянулся на скамеечке в Горсаду во всю свою длину. А котом он был немаленьким, этакая огненно-рыжая, пушистая махина. Даже страшно подумать с каким великаном провела ночь мамаша, чтобы такого родить. В общем, занял Лев практически всю скамейку, лежал пузом кверху, запрокинув голову и прикрыв глаза.

Час был достаточно ранний, и солнце еще так не припекало, как хотелось бы, но зато на Дерибасовской практически никого не было. Можно было позволить себе любые кошачьи вольности. Вот Левчик и нежился, подставляя солнцу все части своего объемного тела.

Кот не услышал, как кто-то присел на скамеечку с другого края, скорее почувствовал легкую вибрацию воздуха. Он лениво приоткрыл глаза, может, показалось. Но рядом сидел малыш в потрепанном спортивном костюмчике, от него пахло чем-то старым и затхлым, как зимой из необжитых подвалов.

Мальчик был такой маленький и невесомый, Левушке даже показалось, что сам он великанище по сравнению с ним. Тот сидел и плакал, размазывая кулачками слезы и сопли по грязному личику. Он так тихо всхлипывал, видно годы практики научили малыша делать это совсем бесшумно, плечики мелко тряслись, и он все съеживался и съеживался, превращаясь в малюсенький трепещущий комочек.

Лева перевернулся на лапы и подошел к мальчику, ему стало очень жалко это беззащитное человеческое создание. Кот положил малышу голову на плечо, лизнул щеку горячим, шершавым языком и нежно замурчал ему в ухо.
Малыш вздрогнул от такой неожиданной ласки, увидев, что это кот, большой, мурчащий, пушистый котище, обнял его изо всех своих силенок и зарыдал еще пуще, еще горестнее.

Мать мальчика подошла к ним виляющей, нетвердой походкой, уставилась на Левчика пустыми, выцветшими глазами. От нее так разило алкоголем, что у кота засвербило в носу, и он громко чихнул.

— Это, иы, шо за зверюга? — растягивая слова, выговорила она.

По телу малыша волной прошла дрожь.

— Мамочка, он холоший. Пожалел меня. Мне очень кушать хочется, вот я и ласплакался, а он пожалел меня, — затараторил он тонюсеньким голоском, хватая мать за руку и просительно заглядывая ей в глаза.

— Ты всегда жрать клянчишь, вчера ел, мало, шо ли. Марш домой, троглодит!

Она толкнула сына вперед, тот еле удержался на ногах, потом покорно пошел в сторону Соборки. Лев смотрел вслед удаляющимся людям, что-то заныло у него в животе, так тоскливо и гнусно стало на душе. Рыжий спрыгнул со скамейки и затрусил за ними.

Мальчик с матерью жили в подвале на Торговой. Кот проводил их до двери и остался во дворе у окон. Потом он видел, как мать наорала на сына, хлебнула еще из бутыли, откусила от куска хлеба, остаток кинула малышу, и завалилась на кровать. Мальчуган забрался на подоконник и грыз хлеб. Лев махнул хвостом и выбежал за ворота.

Где-то через полчаса, кот вернулся. Мальчик увидел Левушку, заулыбался, встал во весь рост и приоткрыл форточку, приглашая его войти. Рыжий так и сделал. Оказавшись на подоконнике, Лев положил перед малышом копченую грудку курицы. Это он сбегал в Таврию на Новосельского, там у него прикормленное место, и принес свой обед. Мальчуган аккуратно разделил кусок, половину вернул коту, а свою стал быстро, с жадностью есть.

Лев наблюдал за ним, когда тот доел, носом пододвинул ему свою половину. Мальчика не надо было уговаривать.

Потом они сидели, прижавшись друг другу, и малыш рассказывал, как хорошо ему жилось, когда была жива бабушка. Какая она была добрая и заботливая, какие сытные лепила пельмешки и варила вкусненький, клюквенный киселик. Так мальчишка и уснул.

Левчик выпрыгнул во двор. Еще немного посидел, ласково смотрел на спящего малыша, свернувшегося клубочком, так он напоминал ему собственных котят, давно уже самостоятельно живущих в разных уголках этого большого города. А теперь вот еще один появился, пусть не хвостатый и усатый, но такой же родной.

Кот уходил на промысел, ему до вечера нужно было обязательно раздобыть, что-нибудь особенно вкусненькое, надо же порадовать сыночка.

Автор Екатерина Яковлева
23.05.2021