В самом конце этой самой миледи отрубают голову. А вот это уже не годится никуда. Может ли быть хоть капля цивилизации при таком отношении к женщинам? Французы сожгли Жанну д’Арк. Англичане в долгу не остались и обезглавили Марию Стюарт. Теперь настала очередь миледи. Ее казнь, а, по сути, убийство просто отвратительно. У приличных людей высшая мера наказания на дамский пол не распространяется и воевать с женщинами дело позорное и то, что голову рубили не сами, а наняли палача, разницы нет. Клеймо воровки это стыдно? Наверное, да, но много ли она украла? Заметим, что ничего. Это сделал ее первый любовник, тот самый священник, за которого ей отомстил его брат палач города Лилля. Сама же она не взяла ничегошеньки. И еще — оглядимся вокруг. Вор на воре сидит и вором погоняет. Про кардинала врать не будем, не видели, но куропатки, кролики, карпы и вино господина Порртоса были ворованными, сам признался, да и Дратаньян чужой перстенек взял и не икнул. Миледи осуждали за то, что она соблазнила священника, а еще сына тюремщика, графа де Ла Ферр, Дратаньяна и Фельттона? Всего-то пятерых, просто смешно. Если же согрешил священник, то причина никак не в миледи, а в нем самом. Она поступила плохо? А вы не соблазняйтесь, господа! Или ее вина в вашем стремлении ею обладать? Но можно ли женщину упрекать за это?! Между прочим, господин Дратаньян сам был рад соблазниться, и даже более того — наиподлейшим образом навязался ей под именем графа де Варрда. Она подбивала его на убийство этого самого графа? А ты не убивай. Мало ли, что тебе скажут, на то у тебя и голова на плечах. Она погубила Бекиннгэма руками Фельттона? Нет, все-таки наши шпионы благородные разведчики, а их разведчики гнусные шпионы. Она отравила мадам Боннасье? Тогда пусть предстанет перед настоящим судом, а самосуд не позволен никому. Клеймить же ее железным клеймом было беззаконно вовсе. Палач отомстил ей за самоубийство своего брата по причине его несчастной любви? Тем самым он совершил преступление еще более злодейское, если несчастная любовь вообще является преступлением. И последнее — не будь на ней злополучного клейма, вполне возможно, что ее судьба сложилась бы иначе, и стольких несчастий не случилось бы вовсе. Жила бы себе за графом де Ла Ферр, воспитывала бы детей и никакие козни ей просто не были бы нужны. Она не получила нормальной жизни потому что ее несправедливо заклеймили позором лишь только за то, что она не захотела быть монахиней. Но это было ее правом. Да, она оступилась в шестнадцать лет, переспав со священником, но не силком же она его на себя затащила. Она должна была хранить целомудрие? А вы, господа, разве без греха? И как можно требовать от других того, чего не исполняем сами? Справились с девчонкой? Граф, палач, священник, еще один граф, тюремщик, гвардеец и три мушкетера, мужики ли вы после этого?
(Б.О. Качанов. Главное правило Шелрока Хомлса. М.: Маска, 2012, стр. 448, 479 -481)