Один из луганских товарищей, тех, что помогали мне в 2014-м (я тогда ездил один, не как журналист, отвозил зимние ботинки для бойцов «Интербригад»), с полгода назад делился:
.
— Тяжело стало. Работы нет совсем. Вернулись все барыги, многие явным образом связаны с СБУ или прежней властью. Надо кормить семью, думаю податься в ЧВК. Тут набирают.
.
Больше подробностей не знаю, как не знаю, удалось ли податься. Но мотив совершенно очевиден — безнадёга.
Это те самые вооруженные люди самых разных профессий, которые четыре года назад толпились в кабинетах луганской администрации, мечтали о новой, справедливой республике, о том, что «теперь всё будет по-другому».
.
По-другому не стало. Стало по-прежнему.
Совсем недавно я побывал в коридорах нескольких военных госпиталей, где немало таких, «подавшихся» — с тяжелыми и легкими ранениями. Они есть, они существуют, эти раненые, и пытаться сделать вид, будто их не существует — подло.
Далеко не все эти люди — идеалисты-добровольцы, солдаты удачи, псы войны и вообще профессионалы. Нередко и даже часто это те, кого на войну погнала страшная нужда, безработица, беспросветность жизни — как по ту, так и по эту сторону границы.
.
Абсурдно сравнивать сегодняшние войны и войну в Афганистане, на которой частные армии не применялись, не делились месторождения и газоперерабатывающие мощности, а заработок, деньги, барыш значили все-таки в разы меньше, чем пресловутый долг перед Родиной или интернациональный долг.
.
— Это всё из-за вас, сук, из-за журналистов. Ненавижу! — произносит один такой раненый, выходя на больничный балкон.
И эта ненависть, классовая ненависть, реальна. Она реальна так же, как реальны её носители. Бесполезно отворачиваться от неё, бесполезно заметать под ворсистый ковёр из казенного пафоса и парадного героизма, продемонстрированного не тобой, а безымянным парнем, шагнувшим в вечность совсем из другой жизни, чем ты.
.
Те, кто погиб в Сирии, были убиты не международными террористами, которых они отправились встречать на дальних подступах. Они были убиты «международными партнёрами». Демонстративно и показательно.
Замечу, сами «международные партнёры» не подверглись до сих пор ни одной атаке крылатыми ракетами или дронами, не потеряли ни одного самолёта или лётчика, ни одного генерала.
Свои же обещания («русские начнут получать body bags», как пророчествовал Э. Картер) «партнеры» методично и последовательно исполняют.
«Партнёры» отвечают за базар.
И если это война против «международных партнёров», так давайте называть это своими именами. Давайте тогда не будем дожидаться «Совместной с партнёрами 3-й мировой против запрещенной ИГИЛ», о которой несмотря на любые плевки и оскорбления продолжают грезить наши публичные либерал-государственники.
Против «международных партнёров» не действуют силами специальных операций, группами профессиональных или непрофессиональных добровольцев. В диалоге с «международными партнёрами» обычно участвуют такие же «партнёры», со всем комплексом военных, экономических и дипломатических возможностей.
И если «партнер» обидел твоего «младшего партнёра», то глупо и смешно делать вид, что ты «младшему» не хозяин, не друг, не товарищ и не брат.
.
В свое время именно так — грамотной последовательностью акупунктурных унижений — «партнёры» сдували государственность СФРЮ. И когда на площадь перед Скупщиной выкатились бульдозеры, костяк недовольных Милошевичем составляли не либералы, а доведенные до белого каления патриоты, националисты. В спины которым, разумеется, дышал сербский национальный капитал, мечтавший о большой приватизации и получивший её от «партнёров» в качестве вознаграждения.
.
Юмор олигарха Лисина, потешающегося над трактористами, — очень дурной фон для приходящих с Ближнего Востока похоронок. Он заставляет вспомнить не только известные слова Маяковского, но и менее известные слова Ленина:

«Для того, чтобы … широкие массы трудящихся и угнетенных капиталом дошли до такой позиции (осознания классовых интересов), нужен собственный политический опыт этих масс. … Не только некультурным, часто безграмотным массам России, но и высоко культурным, поголовно грамотным массам Германии потребовалось испытать на собственной шкуре все бессилие, всю бесхарактерность, всю беспомощность, все лакейство перед буржуазией, всю подлость правительства …, всю неизбежность диктатуры крайних реакционеров (Корнилов в России, Капп и К в Германии), как единственной альтернативе по отношению к диктатуре пролетариата, чтобы решительно повернуть к коммунизму.»