Как известно, обидеть художника может каждый, а стрелять в пианиста — последнее дело. Но наши современные художники — тоже шиты не лыком и сами кого хочешь обидят. А потому в последние двадцать пять лет отношения между художником и обществом развиваются у нас по давно известному, грустному сценарию.
Нет, без художников сегодня решительно никуда. Без них не плавится металл, не растет пшеница, не работает даже двигатель внутреннего сгорания. Ведь художник производит жизненно необходимый нам воздух — атмосферу, без которой становится душно и тошно. Мучаешься — как обустроить Россию, которую мы потеряли? Зови художника. Падает экономика — посоветуйся с художником. Художник точно знает, как жить можно, а как жить нельзя. Как правильнее всего мирить русских и украинцев? Ну конечно, с помощью художников! Художник помирит. Он же по определению — всегда над схваткой, всегда за всё хорошее и против плохого. Да ведь и в Писании сказано — блаженны миротворцы. Вот, например, два миротворца. Один даже сайт создал специальный — «Миротворец», куда заносит координаты всех, кто мешает умиротворению Донбасса. Некоторых (Бузина, Калашников) из списка «Миротворца» уже нет в живых. Но это совершенно не испортило атмосферы музыкального праздника в Житомире, Днепропетровске или Полтаве.
Другой художник — выдающийся театральный режиссер, один из тех, благодаря кому в веках запомнится наша эпоха, на днях нечаянно попал под каток тоталитарной государственной машины. Той самой, которую он до сих пор — с виртуозностью испанского матадора — заставлял работать на себя. Но то ли у быка лопнуло терпение, то ли дрогнула рука берущего.
Совместимы ли злодейство и гений — теперь разбирается прокуратура.
На защиту художника стеной встали лучшие люди страны — актёры, режиссёры, драматурги. Если и существует в столицах креативный класс, он был поражен в самое сердце. Вольно или невольно спровоцировали в пределах Садового Кольца настоящую классовую борьбу.
Ей богу, шума столько, будто самого Гоголя арестовали. Кстати, что же такое «Гоголь-Центр»? Те, кто по каким-то причинам еще не охвачен его плотным гастрольным графиком, могут ликвидировать пробел, зайдя на страницу центра в ютубе.
Нет, это не тот рыжий человек, о котором подумает неискушенный провинциальный зритель. Это просто фрагмент прогрессивного спектакля прогрессивного театрального центра. Хотя без приватизации государственного имущества, равно как и без освоения государственных денег, не обошлось и здесь. То, что сегодня называется «Гоголь-центром», до 2012 года именовалось московским драматическим театром имени Гоголя. То был один из последних бастионов реалистического направления в искусстве. Театр продолжал работать даже в годы войны, но через месяц после назначения туда Кирилла Серебренникова — выпускника ростовского физфака, сменившего за 90-е с десяток профессий — был расформирован, по согласованию с московскими чиновниками. Людей выбросили на улицу, но эти художники, их письма, их протестные митинги — не вызвали ни резонанса, ни сострадания. Всё потому, что это были неправильные художники. Им на смену шли — правильные.
Ну что уж так нервничать. Разве это единственный театр, с которым обошлись подобным образом? Разве, ставя старомодную русскую классику, он мог рассчитывать на популярность среди московского бомонда, на кассовость и окупаемость? Вот как надо было.
Это, стало быть, Пастернак. А осуждать Пастернака у нас — сами понимаете… себе дороже. Впрочем, были еще «Золотой Петушок» и «Мертвые Души», «Демон» и «Сон в Летнюю ночь». Художник умел заставить классиков вращаться вокруг своих осей. Там же, где брался за основу неканонический текст, все равно присутствовал какой-то новый, свежий взгляд на традиционные исторические сюжеты. Взять, к примеру, постановку «Голая Пионерка», по роману эмигрантского писателя Кононова. Спектакль рассказывает о жизни девочки-подростка, добровольно ушедшей на фронт, скрыв свой настоящий возраст. В романе — цитата — преподносятся переживания рано взрослеющего подростка, ставшего объектом сексуальных отношений с офицерским составом своей части. Поднимаются темы людоедства в блокадном Ленинграде, показательных мотивирующих расстрелов офицеров лично Жуковым.
И все это — за государственные деньги, само собой. А как иначе? Создавая столь необходимый нам воздух, художник не может же питаться воздухом! Он все-таки не Гамлет.
В общем, совершенно непонятно, откуда паника. Разве есть какие-то претензии к творчеству? Разве кто-то запрещает «Голую Пионерку»? Разве кого-то раздражает ориентация художников — в личном… или общественном пространстве?
Вот она — креативная ярость «живущих на Руси», тянущих непосильную трудовую лямку, где-то между столичными ресторанами и кафе. Не люди обмельчали — жемчуг стал нестерпимо мелок.
Правда, когда эта гламурная Русь сталкивается в подворотне с Русью настоящей — злой, голодной, ненавидящей и олигархов, и обслуживающих олигархов художников — тогда она бросается на шею проклятому следователю, просит у следователя защиты, требует по возможности жестокой расправы с дикарями.
Художники знают — им самим расправа не грозит. Ну проверят дебет и кредит. Правильно или неправильно расходовались деньги. Ну то есть шли они на оплату креативных услуг или в чей-нибудь посторонний карман? Если нарушений не было, получается, всё в порядке и претензий никаких нет. Ни к Серебренникову, ни к Пастернаку, ни к «Голой Пионерке». Творите дальше?