Сколько бы не было недостатков у Страны Советов, но одним из её огромнейших плюсов был (и остаётся) наличие довольно большого числа детских писателей, а значит существование Детской Литературы в принципе (сейчас, как мне кажется, с этим напряжёнка). Всё-таки хорошее было время: детвора во дворах гуляет, дома мамы занимаются своими делами, не переживая из-за новых маньяков, разгуливающих по улицам; соседи и добрые, и злые, но не безразличные. Другой век. Другая эпоха. Другая страна. Наверное, даже сам воздух был другой.

Алмазов хватило бы на весь мир. А вы знаете, как необходимы они в промышленности и… в бурении.

За пять минут уж снегом талым
Шинель запорошилась вся.
Он на земле лежит, усталым
Движеньем руку занеся.

Он мёртв. Его никто не знает.
Но мы еще на полпути,
И слава мертвых окрыляет
Тех, кто вперёд решил идти.

В нас есть суровая свобода:
На слёзы обрекая мать,
Бессмертье своего народа
Своею смертью покупать.

— Ну, полетели?! Вы, полетели?! — приставал ко всем курносый человек в очках и смеялся, и махал руками, как птица, и все звал: — Ну, полетели?!
— Рано, рано, — говорил Аристарх. — Тут еще полно всяких мошек.
Похоже, этот курносый хотел затеять какую-то знакомую игру, в перелетных птиц, что ли, но еще не все наклюкались. А один — с большим брюхом — не знал что это такое — «полетели». И тоже приставал ко всем:
— А куда полетели-то? А? Куда это лететь-то?
— На Кудыкину гору!
— Куда, куда?
— Туда…
… показать весь текст …

Ближе к следующему столетью,
Даже времени вопреки,
Все же ползаем по планете
Мы — советские старики.

Не застрявший в пути калека,
Не начала века старик,
А старик середины века,
Ох, бахвалиться как привык:

— Мы построили эти зданья,
Речка счастья от нас течет,
Отдыхающие страданья
Здесь живут на казенный счет.
… показать весь текст …

Степанов вспомнил, как они познакомились с Андреевым четверть века назад… Андреев был тогда душою компании;никто так не умел вести застолье, танцевать, шутить, как он;никто не умел так поджарить бараньи ребрышки, взятые за бесценок в «кулинарии», или сварить пельмени;никто не был так щедр в советах и помощи…
Потом он надолго уехал за границу;вернулся;встретились в Доме журналистов, Андреев достал какую-то мудреную книжечка (Степанов раньше таких и не видел), перебросил пару страниц, пояснив, что это «денник"-расписание встреч, звонков, памятных дат (не забыть, кого и когда поздравить), сказал задумчиво, что послезавтра в семнадцать тридцать у него есть «окно"и он был бы рад выпить со Степановым чашечку кофе…

Я оставлю текст без изменений, таким как я его прочитал.

Песню про «Орлёнка» пели все, а кем он был, этот Орлёнок, не знает почти никто

Орлёнок был родом из Белоруссии?

Пионерлагерь «Орлёнок», велосипед «Орлёнок», перевал Орленок, радиоприемник «Орлёнок», самолет «Орлёнок», памятники Орленку по всей стране, а уж разных песен про Орлёнка… Орлёнок — символ детства.

Но вот что удивительно: кого ни спроси, даже наших немолодых родителей, никто не сможет объяснить, кто такой Орлёнок! Хотя все п…
… показать весь текст …

Голос ВараЮ послышался сразу.
— Что у вас? — спросил он. — Я отчаялся. Вы скоро? Вы захватили второй корабль?
— За моей спиной, — сказал ДрокУ, — стоит ДрейЮ, звездный агент. Он приказал мне выйти на связь с тобой, господин.
Наступила длинная пауза. Очень длинная.
— Я понял, — наконец сказал ВараЮ. — Я никогда не верил тебе, ДрокУ. Я знал, что при первой опасности ты перебежишь к сильному.
— Мы сражались, — сказал ДрокУ. — Но они были в скафандрах. ДрейЮ предупредил их.
— Идиоты, — сказал ВараЮ устало. — Не могли уследить за одним человеком.
— Он вышел в космос.
— Вранье, — сказал ВараЮ, — ты, как всегда, врешь, ДрокУ. Я проверял в информатории Галактического центра. ДрейЮ лишен права командовать кораблями, потому что у него болезнь — он не может выйти в космос.
— Он вышел, — сказал ДрокУ.

Я верю, существует третья планета в созведье Медузы!

Вы ведете себя так, как будто мир существует только для того, чтобы наполнять нас интересными мыслями.

Условия были труднее, хуже, но особые. И Мишке это нравилось. Уж если буран — так на полную катушку; если мороз — так чтоб визжало под ногами; если снег — чтоб одни трубы торчали.
Но сегодня, когда на Украине необычайно рано зацвели вишни, а в Москву доставили первые партии цветов из Грузии и начали продавать их на станциях метро, ему стало невмоготу. И все неприятности, которые он три года, не глядя, сбрасывал в дальний чулан своей души, вдруг вывалились, будто сломав какую-то перегородку, и Мишке стало жаль себя. Вспомнилось, что где-то на материке у него есть жена, которой он посылал к праздникам открытки, а она поздравляла его телеграммами с днем рождения. Жизнь у них не задалась, и Мишка впервые подумал о том, что во всем виноват, конечно, он. И все, что у него когда-то произошло с той девчушкой в длинном платье цветочками и неумелой завивкой, показалось чуть ли не лучшим из всего, что вообще было в его жизни. Как же она тогда, бедная, привязалась к нему!

Бусыгин Михаил Петрович, прозванный БМП за неуклонность, стал первым секретарем Краснопролетарского райкома партии полгода назад, сменив на этом посту былого лидера Владимира Сергеевича Ковалевского, как известно, катапультированного на пенсию вследствие невыполнения правительственного постановления об улучшении снабжения населения растительным маслом.

…Автобус грязь месит,
Автобус филармонии по лужам бежит.
На концерт к шахтерам
Едет Вольф Мессинг.
Наверное, без Мессинга они не могут жить…
Тучи над дорогой залегли, нависли,
Едет Вольф Мессинг,
Спокойствием лучась.
Шахтерские подземные
Подспудные мысли
Начнет он, будто семечки, щелкать сейчас…
Пусть он чудодейством
На всех со сцены дунет!
Отгадывает мысли, — не все ль ему равно.
… показать весь текст …

Без памперсов, на натуральной манной каше, мы выросли и всё у нас путём.
И с теплотой мы вспоминаем наше, то детство из которого идём.
Когда гуляли целою ватагой, на огородах яблоки трясли.
Когда не в Турцию, а в пионерский лагерь родители на лето нас везли.
Общались все живьём, без интернета, играли мы не в «Ферму», в морской бой.
Как хорошо, что именно в Союзе, воспитанны, ровесник, мы с тобой.
Siriniya 27 .05. 2019.

Масса Солнца составляет два октиллиона тонн, три октиллиона свечей!

Безоблачно небо. Полуденный зной.
Далекое светлое детство…
Колышется знамя над старой горой,
Великих свершений наследство.

А там, на вершине — огромный дворец,
Вздымающий белые плечи.
Ликующе лето и молод отец,
Торжественны громкие речи.

И песнею горна вздыхает простор,
Дрожащий от детского шума.
Свободны дороги, немыслим раздор,
И радостна чистая дума.
… показать весь текст …

Благословен тот день и час,
Когда раскинулась коврами
Земля, которую Тарас
Босыми исходил ногами,
Земля, которую Тарас
Горючими омыл слезами.
Благословенна в болях ран
Ширь беспредельная, степная,
Та, что плывет как океан,
Херсона стены окаймляя,
Свой молодой девичий стан
К Днепру могучему склоняя.
Благословенна будь в веках,
Как солнце в глуби небосвода,
… показать весь текст …

А гостинице «Украина"царила предпраздничная суета. В вестибюле, как во времена вавилонской постройки, стоял гул от перемешавшихся языков, но люди, по-видимому, прекрасно понимали друг друга, а если и не понимали, то, наверное, не сильно огорчались от этого. Маленькие, невзрачные, голодные на вид индусы с бесценными перстнями на пальцах, чрезвычайно аватажные шведские клерки, сухоногие негритянки с лилейно-белыми переводчиками, юркие французские коммерсанты, солидные, весьма респектабельные голландские докеры из профсоюзной делегации, длинноволосые американские студенты, беседующие о чем-то с увешанными орденами маленькими вьетнамцами в военной форме.

Картина посвящена встрече крестьянских ходоков с Лениным.

В разгар Гражданской войны в Москву, в Кремль потянулись представители крестьянских общин «искать правды» у главы Советского правительства.

О проблемах российской деревни Владимир Ильич знал с детства. Все гимназические каникулы он проводил в деревне Кокушкино, а после исключения из университета жил в деревне Алакаевка. Уже тогда в разговорах с крестьянами проявилось характерное для Ленина умение разговаривать с разными людьми, трезво в…
… показать весь текст …

Кто бы мог представить, что через каких-то 60 лет пролетарий будет представлять селедку не иначе, как в хрустальной селедочнице под толстым слоем колечек лука)