Роман Медвежья кровь. Часть первая. Начало превращения.
Александр Осташевский.

Медвежья кровь.
(Психологический триллер).

Сия есть заповедь Моя,

да любите друг друга,

как Я возлюбил вас.

Нет больше той любви,
… показать весь текст …

В казарме было светло, тепло и уютно. Лучи весеннего солнца проникали через окна и блестели на всех поверхностях. Расставленные ровными рядами кровати и тубы создавали причудливые геометрические фигуры своей тенью. От света, темно синие армейские одеяла казались голубыми как горные озера. Тишину нарушали только часы, висевшие на стене, четко отчеканивая каждую секунду. Он лежал на кровати, задрав ноги на спинку кровати. Шапка лежала на тумбе слева. Он пошарил в кармане и достал черный глянцевый…
… показать весь текст …

— Жорж, давай ты типа меня грохнешь на дуэли, а потом мы вместе уедем во Францию, и я напишу роман и назову его твоим именем?
— А если не зайдёт?
— Тогда напишу ещё один, и у главного героя будет твоя фамилия!
— Хорошо, Саша, договорились.

— В душе писателей детективных романов всегда полночь.

— Роман «В шелковых сетях». Про колготки, да?

-женщина должна быть счастливой
-никому она ничего не должна если любима
-а если нет?
-тогда должны ей

(роман «Кулинарная книга»)

«История — это роман с продолжением. Одни оставляют в нем слова, строки, предложения, главы. Другие — лишь жирные пятна на страницах да отпечатки пальцев на переплете».

Запись третья. Медвежонок
Александр Осташевский
1 сентября.

Запись третья.

Медвежонок.

Он повернулся к Мишелю,
склонил голову набок и ехид-
но улыбнулся ему в лицо не-
естественно растянутым
лягушачьим ртом.
… показать весь текст …

Всегда!.. Какое ужасное слово!

Я содрогаюсь, когда слышу его.
Его особенно любят женщины. Они портят всякий роман, стремясь, чтобы он длился вечно.

Притом «всегда» — это пустое слово.

Между капризом и «вечной любовью» разница только та, что каприз длится несколько дольше.

Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил… Его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого пошутить немного больше и дольше, чем он предполагал. Но сегодня такая ночь, когда сводятся счеты. Рыцать свой счет оплатил и закрыл.

«…Когда люди влюблены, но от отчаяния и неосведомленности пытаются то порадовать друг друга, то, напротив, разгневать, вызывая на дуэль ревность и дерзость с одной стороны, а любовь и отчаяние — с другой. Когда их души переполняют чувства и робость. Когда мужчина ощущает рядом с женщиной свою слабость, а она, напротив, становится сильнее его. Когда они так желают быть вместе, но неверие… обыкновенное неверие в реальность их мечты убивает их отчаянные порывы…»

© Каролина Диакометти. роман М. Эссе «Обрученные Венецией»

И где логика? когда ты сказал, что тебя девушки больше месяца не интересуют и ты ни кому не принадлежишь, я обиделась, но только пожала плечами. А когда я через три недели выдала, что мне надоело и хочу свободы, ты странно замолчал… и уже год твердишь мне как нужна я!

«Всякий написанный по классическим канонам роман должен быть
достаточно длинным, чтобы уместить в себе и завязку, и развязку, и
кульминацию. Добрый же афоризм нередко содержит все три этих
компонента буквально в одной строке: «Пришел! Увидел! Победил!»

«Любовь — вот что поистине должно занимать сердце женщины», — с восторгом думалось Каролине, пока чудесное издание захватывало ее трепещущую душу. «Чистота мыслей и высокая нравственность — вот что на самом деле должно беспокоить сердце дамы», — словно услышала она в ответ нравоучения своей кормилицы Паломы, занимавшейся ее воспитанием с самого рождения."

Порнография — это суровая реальность женских романов.

— Глаза твои беспокойны,
будто ищешь кого-то
— я боюсь что она пройдет,
а мы даже не заметим
— кто?
— молодость

(роман «Где валяются поцелуи»)

— Профессор, Вы летите туда или обратно?
— Обратно туда.

Из романа «Туда-сюда».

Женщины не любят мужчин-писателей, так как пока они сочинят красивый роман — жизнь пройдёт.

ТЫ В БУДНИ МОИ СЕРЫЕ ВОРВАЛСЯ.

Ты в будни серые мои весной ворвался,
И в душу-пулей разрывной… мой мир взорвался…
Пусть эпизодом, но так ярко-фейрверком в небо:
За залпом-залп…и я лечу в тебя с разбега.

Стремительно, проникновенно, лихо, без предисловий
Роман наш бурный протекал под грифом «нет условий»…
Ты в будни серые мои-вторым дыханьем,
Я отзовусь тебе в стихах признаньем.

Не пожалею ни о чём, та эйфоричность
Во мне бушует до сих пор, в стихах-лиричность.
… показать весь текст …

Жизнь — это роман, в котором все персонажи — второстепенные.