Живущий — улыбайся в полный рот
И чаще пей взбодряющий напиток;
В ком нет веселья — в рай не попадёт,
Поскольку там зануд уже избыток.

Породистой твари в провинции мало,
Поэтому климат таков,
Что вместо волков торжествуют шакалы —
Они не добрее волков.

Игорь Губерман: О том, кто такой — еврейский дурак

Вчера я бежал запломбировать зуб,
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу.

«Гарики» — так называет свои хлесткие, сатирические четверостишия талантливый поэт Игорь Губерман. За свою долгую жизнь автор повидал многое. Были и антисемитские нападки, и сфальсифицированное обвинение, и пять лет тюремного заключения. Но, несмотря на все горести судьбы, Игорь Миронович не потерял ценнейшую для жизни способнос…
… показать весь текст …

..

Я мысленно сказал себе: постой,
ты стар уже, не рвись и не клубись —
ты слышишь запах осени густой?
И сам себе ответил: отъебись.

***
Уже мы стали старыми людьми,
Но столь же суетливо беспокойны,
Вступая с непокорными детьми
В заведомо проигранные войны.

***
На склоне лет на белом свете
Весьма уютно куковать.
На нас поплевывают дети,
А всем и вовсе наплевать.

Когда фортуна даст затрещину, —
не надо нос уныло вешать.
Не злись на истинную женщину…
Она вернётся, чтоб утешить.
"

Сноровка ослабла, похвастаться нечем,
Я выпить могу очень мало за вечер,
И тяжко настолько в душе с бодуна,
Как будто я на хуй послал колдуна.

Когда удача отказала
И все не ладится всерьез,
Нас лечат запахи вокзала
И колыбельная колес.

Наша разность — не в мечтаниях бесплотных,
не в культуре и не в туфлях на ногах;
человека отличает от животных
постоянная забота о деньгах.

Пришли ко мне, покой нарушив,
раздумий тягостные муки:
а вдруг по смерти наши души
на небе мрут от смертной скуки?

Еврей опасен за пределом
занятий, силы отнимающих;
когда еврей не занят делом,
он занят счастьем окружающих.

Гарик об Израиле

Кончается срок мой земной

И чудо меня окружает.

Нельзя не гордиться страной,

Которая всех раздражает.

Обрызгивая кровью каждый лист,
История нам пишется не впрок,
И кажется порой, что Бог — садист
И нами утоляет свой порок.

Мой приятель работал в лаборатории, занимавшейся противоядиями.
Однажды я увидел, как он скармливал змеям живых мышей. Сначала он мышку бил о каменный пол, и только потом кидал змеям. Я отошел подальше, но все равно слышал: шмяк, шмяк. Потом он мне объяснил — это акт милосердия: он таким образом мышей от мучений спасает.
Я ушел потрясенный.
Мне стало ясно — творец довольно часто поступает с нами так же, но мы этого не понимаем.

Чтобы в этой жизни горемычной
быть милей удаче вероятной,
молодость должна быть энергичной,
старость, по возможности, — опрятной.

Семью надо холить и нежить,
Особо заботясь о том,
Чтоб нелюди, нечисть и нежить
Собой не поганили дом.

Еврею нужна непростая квартира…
Еврею нужна для житья непорочного
квартира, в которой два разных сортира:
один для мясного, другой для молочного.

***
Может быть, разумней воздержаться,
мысленно затрагивая небо?
Бог на нас не может обижаться,
ибо Он тогда бы Богом не был.

***
Бог молчит совсем не из коварства,
просто у Него своя забота:
имя Его треплется так часто,
что Его замучила икота.

Что стал я ветхий старичок,
Меня не гложет грусть,
Хотя снаружи я сморчок,
Внутри — солёный груздь.

Раньше каждый бежал на подмогу,
Если колокол звал вечевой;
Отзовётся сейчас на тревогу
Только каждый пузырь мочевой.