«И гурии в вечном раю не поют так сладко, как звезды в пустыне».
Звучание их песен, но ваших губ.
«Тяжелая кровь Саула».
Их сладости, ваши рассказы. Я сидела пьяной от вас
на своих зрачках.
И этого было мало.
На зрачках — мало, хотелось вас больше везде.
На каждом моём сантиметре тела. Я хочу вашу юность вне времени. Самую древнюю,
свежую
юность.

По Меди было четко видно, почему он до сих пор не врач или юрист в Бейруте: каждый умен, когда сбоку. Меди был прозорлив во всем, что его не касалось или что он лично никак изменить не мог.
Как только дело подходило для него слишком к делу — вставай и действуй, он из эмпатичного и приятного человека превращался в расшатанный комок нервов, желающий одного: быстрее сдохнуть и ничего, никогда не решать.