С этими рыжими, друг мой, всегда вот так:
Вытряхнут душу твою, вывернут наизнанку,
Ржавым металлом ладони к кресту прижмут,
Сердце исполосуют, повяжут пурпурный бант,
И по-господски в трубку забив табак,
Смотрят тебе в глаза будто что-то ждут.
Ты же, дурак на вертеле, тупишь взгляд,
Чувствуя, как слетают перья с ангельского крыла,
Как тебе хочется развалиться на сотни искр,
Как тебя давит, давит, наброшенная петля.
Так бы и шел на выход ощупью, наугад,
Зал покидая клоуном, маскарад да цирк.
А эти…
Всадят кинжалом страсти свои, рассмеявшись в след,
… показать весь текст …

…ну и заходишь в кофейню. За барной стойкой милый парень с челкой, как у тысячи его возраста мальчишек, такой же хаотично-мнимой, сбивающей с толку своей неопрятностью. Смотрит на тебя глазами еще свежими, изучающими и излучающими нечто такое свое, отличное от толпы, где всякий боится поднять взгляд и скорее его отводит, будто в нем, во взгляде, тонны тяжелейших нервов, опытов и разочарований… Заказываешь кофе.Ждешь.И тебе готовит этот мальчишка эспрессо. Хотя ты же не уточнял, какой именно кофе, но он угадывает. С любопытством наклоняешь голову и, предупреждая твой вопрос, этот с челкой дает ответ: «Вы не похожи на человека, у которого есть слишком много времени. Три минуты шестнадцать секунд.»…"что?" - говоришь ты, слегка поглупев. «с Вас три минуты и шестнадцать секунд за чашку эспрессо» — поясняет он и продолжает смотреть. Ты улыбаешься этому торговцу времени и, допив, медленно идешь к выходу, а в голове вертится это его «Вы не похожи… шестнадцать секунд.»

В этом теле — минимум три души, и у каждой больше семи путей. Первой прямо в руки плывут ерши: хороша уха для ее детей. Ей с работы мужа-губана ждать, греть ведерный чайник — с вареньем пей, и горбатых ландышей-жеребят запрягать в тележку неспешных дней. На святую Пасху рядиться в шелк, красоваться — в ушках блестит рыжье. Если вдруг заявится серый волк — за беленой печкой лежит ружье.
У второй — в шатре конопля и плов, а ее слова — золотой шербет. За нее Иаков служить готов восемь раз по восемь…
… показать весь текст …

«не тот Грека уже… не тот…» — думал рак, грустно провожая взглядом, наполненным ностальгии, проходящего мимо реки мужчину…

Хватает он удочку, якобы ловить сома, щуку, леща какого. Ружье на плечо и пошел стрелять зайца, лису, лося может… Ну, или, в бар завалится, упьется в усмерть, морду кому набьет. Женщина же вздыхает, мордастию разрисовала и пошла влюбляться. От там ей столько всего прибывает с любовью той, что кубик Рубика легче собрать. Дает себя всю выжать, выпить до капли и опять… мордастию красит, чулки поправляет и пошла… некоторым дурам везет больше и они бездонны.

Мммм… ну вот душа, к примеру, как замысловатое плетение нитей, петля в петлю, ряд к ряду, одной ниткой или узором, с узелками, завязочками… и прочно, вроде, и тяни, кутайся… хоть и износится, а все одно ж — петелька в петельку, рядок к рядочку… но как бы прочно не плелось, возьмет тот кутающийся, да и дёрнет за нитку… толь оторвать (мешает она ему что ли), толь из любопытства потешить себя властью… никто не знает, но петельки бесшумно скользят друг из друга, рядочков все меньше, меньше… а на узелок петельку крайнюю не затянешь, вдруг не довязал же.

..с женщинами всегда сложно, друг мой, даже если тебе на секунду показалось, что ты уловил суть творящегося в ее голове, то нутро ее, вон та сумасшедшая богинька души, она тебе треснет по пальцам шахматной доской, не дожидаясь, когда ты громко объявишь о своей победе. Да-да, не сомневайся — пешки, кони, твой мизинец — ей все равно, потому что она так решила, потому что сегодня у нее чулок поехал стрелкой, туфли измордовали ноги, хотя первые три минуты было очень удобно, у коллеги за соседним столом такой же лак на ногтях, и кусок этого бисквитного пирожного жутко аппетитно выглядит именно в тот день, когда она решила сесть на диету. Поверь мне, думая о бисквите, ей абсолютно плевать на твои пальцы. Сделай выводы, дружище, и сохраняй спокойствие тогда, когда хочется орать на весь мир :"я понял, я выиграл!".Это все, что ты должен знать о женщинах.

Ритуалом было проснуться утром раньше. Не для того, чтоб сварить кофе со щепоткой корицы, взбудоражив щекоткой дом, не затем даже, чтобы размешать черную бурду дешевого растворимого, аккуратно, стараясь не задеть ложечкой края чашки, и совсем не потому, что хотелось собрать мысли в точку и направить в тонкую, но четкую линию — параллельно дню настигшему, нет. Все это можно и потом, а утром… утром важно было смотреть, как спит человек рядом. Тихо, спокойно, лицо его не изуродовано масками и отпечатками забот, мнений, тревожностью. Ради этих минут стоило открыть глаза раньше.

Не создавши кумира, молюсь «на авось» — да быть бы услышанной,
Да проскользнуть бы по краю уха, не потрепав внутри.
Красными грудками в окна глядят снегири,
Белыми панорамами серебрятся крыши и Слышно меня? Меня хоть слышно-то?..
Эхо пока ответит, оплавится воск свечи.
Дом.Рыжей кирпичной кладкой глухие стены,
Старый засов на двери, в дождь потолок пятнит.
Там, у соседей, пинчер во сне храпит,
И наполняется ванная пузырьками пены,
Там они все в пушистом каком-то, белом,
Жутко-красиво-счастливы, по-семейному.
Да.

Мне ж не забыть бы фикус полить, приласкать кота,
… показать весь текст …

Вообще, это хорошо, что белорусам монетки выдавать начнут: то ж мы почему такие смурные ходим? потому что монеток нет, нет иллюзии сбывания мечты, тайного желания. А так — взял монетку, швырнул в фонтан и все — жди чуда! Какое-никакое, а надежда таится))

..вот так и сидим, в спячке почти, только сидя, загугленные, отвикипеденные, с достойной отмазкой — зима. А, меж тем, там, за окном, чьи-то ноги топчут снег, гребут его лопаты чьи-то, мокнут варежки от снежков, пунцовеют щеки. чьи-то.Это ж сколько детства-то мимо.

И тонкая струйка ментоловых сигарет
Делает меня безвольной, слабой, стирает краски,
Жмурюсь, ты поправляешь локон, выбившийся из ряда,
Молча. Слова такие пустые, неважные,
Глупо ими нарушить шорох дождя за окном,
Глупо не проследить за каплями на стекле,
Еще глупее не докурить ментол с твоей кожи.
Прочь эти слабости к галстукам, запонкам на манжетах,
Гулять по твоим вискам с сединой, легко касаясь
Озябшими тонкими пальцами.
Идеальность привкусом.
Обещания не клеймят тепло.
Этого хватит, чтобы любить морщинки твои у глаз.
Здесь. Сейчас

-…но мы же приходим откуда-то и, черт возьми, куда-то уходим потом, пополняем своей энергией что-то и где-то, возвращая ее новую, взамен взятой, ведь так?
— И так. астрал — это слой умерших душ. И духов.

В середине — по шансу. Каждому,
отмоленному или нет,
Пролившему масло, скулящему в звоне цепи,
Кто выбил на ободе слово,
Идущему в яркий свет,
Схватившему камень и страждущему от руки.
Кричащему о целебном яде, жаждущему вина,
Снующему в стаде овцой,
Решившему, что он зверь.
Горящему на костре,
Кто в звоне затертого медяка
… показать весь текст …

У Вас есть женщина, а Вы о ней не знали,
Жевали дни, натягивая жилы
До гула в теле. В Вашем тронном зале
Всегда зима, жена и дети жили.

А женщина гуляет в чёрном шлеме
Густых волос, с копьём зонта, без лука
И стрел, по пляжу. Маленькое племя
Её встречает у калитки… Ну-ка,

Пересчитаем: куры, кошка, тополь…
Она Вас выждет, вычтет из зарплаты,
Поставит в вазу, выманит в некрополь
Зеркал и глаз, в прохладные палаты
… показать весь текст …

Тишшшш.
В ля-миноре стены, а значит по венам он же.
Кто-то носит в ладонях, ковшиком их сложив.
А у нас все проще — к распятью:"Боже,
Да избавь нас глупеньких, не прописав курсив,
Да помилуй, сжалившись, на сто первом шаге,
Нас, поникших, прячущих дно зрачков."

Нам щепоткой в раны яднящей правды,
Нам бинты к следам от тугих оков.
Лишь бы только чай не горчил крупинкой,
Не остыл (холодный он скуп). Смотри,
В нашей спальне удавок сотни, столько,
Что в любую голову — раз!.. Тяни,
… показать весь текст …

Смотришь, а птицы целуются с небесами.
Нежатся, краешком перышек ласково: фьууууу.
Миленький, мы же не голуби, значит с нами
Такое не отыграется, не отвоздушится (тьфу-тьфу-тьфу).

Круглогодично сезонность сменяет градус,
Старенькое пальто — оперился, лети до метро скорей.
Мы не воркуем, миленький, не поднимаем взглядов,
Правда, гнездо хотелось: шире и посветлей.

А эти, смотри, вспорхнули — охтыыыыж.
Так им легко дышать, так правдивы в своем пике.

Я им завидую, миленький, если быть честной, очень.
… показать весь текст …

..ну вот исчез ты, пропал, стерся, нет тебя в разрезе этой вселенной. И? Что прикажешь делать с куском той любви к тебе, которая в другом человеке (взрослом, маленьком — второе еще сложнее) жила до этого момента? Тоже стереть? Или носить в себе, не знавши, куда и как ее присобачить? Так что, обязывает, обязывает любовь и все тут.

Не всякая женщина — дура. А жаль…

Все ниже на темень небо, все чаще в него гляжу,
Не ради какой-то просьбы, а ради. сама не знаю.
Вчера мне приснился Па, шагающий к гаражу,
Орущая мать во след, пропитывает блины,
Сопливая я сижу в углу своей «хаты с краю»,
Зеленая жаба на фоне кирпичной стены.
Вчера померещился пес Аскольд, он вилял хвостом,
Когда его холку дергал с улыбкой Па И что-то орала мать в окно про «дурацкий дом»,
Швыряла горшок с магнолией, будто мяч,
На третьей ступени отлитого в ромб крыльца,
Валялся котом Эскалопом несъеденный хрящ.
Вчера показалось вдруг, что время застыло в стрелках,
Я помню узор из петель на праздничной скатерти.
Где стойко вымалчивал Па в надувных истериках
… показать весь текст …

Я не знаю, как правильно — черновик или чистый лист,
Но сегодня. ннадцатое число, не отличишь от «вчера».
Плавать плавали, это такое палево! — спинами отмолчим.
Как-то ветрено утром, мельком прощаемся у крыльца.

Все хорошо, все верно, скелетами не украшают стены,
Это не честно, не радует глаз, эстетики никакой.
Прячут в шкафу, например, в пыли бельевого тлена,
Потом забывают на «три, два, раз» со спокойной уже душой.
Еще могут втиснуть в угол щербатого от колдобин сердца
И иногда навещать, а потом годами терять тот след.
Под вечер встречаться спинами с тем, кто стабильно «вместо»,
Поджавши колени, закручивать в куклу потертый плед.
И больше не задавать вопросов о правильном, о насущном,
… показать весь текст …