Приятна европейская беседа,
Бредовое боданье «красных линий»,
И кажется, что мусорник соседа
Всегда и неизменно колорийней.

Похоже, снова всплыл должок, давно забытый,
Идут угрозы, штрафы, санкции, бойкоты…
Один платёж закроет зверю все кредиты,
И наши деды точно знают номер счёта.

Расплодилось блогеров с животами вислыми,
По пустым головушкам долбят свысока.
Чёрт бы с той неправдою, бог бы с теми смыслами,
Кабы не позорище в знаньи языка.

Напиши свою жизнь такою,
Чтоб заткнулась любая мразь,
Чтоб никто на твоём покое
Не сказал, что не удалась.

Всё, к чему стремятся дети, пройдено —
Счастье, быт, амбиции здоровые.
Мы мечты потомков тешим, вроде, но
Лишь затем, чтоб не разочаровывать.

Есть манера у нас нехорошая —
Ковыряться в исподнем лет,
Судим строго друг друга за прошлое,
Хотя нас уже в прошлом нет.

Пока страну не клюнет соловей,
Тот, кто народ использует по чину,
Жестокости и жадности своей
Найдёт и объясненье, и причину.

Сложна богам талантов ковка,
Но на вершину нет им ходу,
Талант по здешним установкам
Приходит в мир не по дресс-коду.

Тащим не по вере,
Своего бьём кодлою,
Люди — тоже звери,
Только звери подлые.

В стране родной главенствует догматика
Не ладить с золотою серединой,
Уходит время старых маразматиков —
Приходит час восторженных кретинов.

Ингридиенты дисциплин уже не входят в наши блюда,
И между смыслами с бытьём давно лежит глубокий ров,
Мы поглощаем на боку хлебА киношного фастфуда,
Сжигая уровень ай-кью и набирая вес жиров.

В ритмичной строчек молотьбе
Мелькают антитезы, и —
Не за поэзию в себе,
А за себя в поэзии.

Ещё не там, но вены студит страх.
Виновен. Суд присяжных будет краток.
Но, может, за заботу о котах
Мне Бог скостит грехов моих десяток.

Безвозвратные сносим потери мы,
Обречённо смиряемся с муками,
Нас с тобой прививали как дерево,
Но садовники были безрукими

Среди житейских вод, полей и скал,
Приняв покорно всё, что суждено,
На днях свой верный путь я отыскал,
Но понял, что идти через говно.

Наш прожиточный минимум больше на тыщу!
Здесь любой прожектёр ни фига не напрягся бы.
Был бы прок — миллиарда на два в пользу нищих
Опустить кой-кому их прожиточный максимум.

Гламура блеск ласкает сладкой мятою,
Тюрьмы роскошной кадр сознанье рвёт,
А жизни благодатной мотиваторы
Идут сторонкой как на эшафот.

Скуден век неблагодарного потомка,
Всё вокруг напоминает мне об этом,
Что живу на дурно пахнущих обломках
Развитой цивилизации Советов.

Крутим суЕт механизм,
Ближних желаем судить …
Слышишь нежданное «фить»? -
Это летящая жизнь!

Забывчив тот, кто наделён и счастлив,
Страхован догматическою квотою,
Что купленное Аннушкою масло
Всегда гипотетически работает.