То, что поступки обусловлены памятью, доказывает прежде всего жизнь.

Искупление принимает различные формы — искренние извинения, широкий жест, тихая мольба или что-то более сложное, более тёмное… Более сложное для понимания. И хотя никакое искупление не изменит прошлого, оно способно излечить нас, восстановить отношения и связи, которые, как нам казалось, утеряны навсегда.

Вина — это рукоятка ножа, которым мы закалываем самих себя, его лезвием бывает любовь, но затачивает лезвие и приканчивает нас именно постоянная нервотрёпка.

Наказывать человека за его дурные дела всё равно что греть огонь. Всякий человек, сделавший дурное, уже наказан тем, что лишён спокойствия и мучается совестью. Если же он не мучается совестью, то все те наказания, какие могут наложить на него люди, не исправят его, а только озлобят.

• Добродетель — орудие, которого никто не сможет отнять.

• Добродетель проявляется в поступках и не нуждается ни в обилии слов, ни в обилии знаний.

Все философы — мудрецы в своих сентенциях и глупцы в своем поведении.

Если убедить человека в том, что он ничем не примечательная биологическая масса, инстинкт к жизни мигом слабеет. Зато стремление к смерти, заложенное в каждом из нас, набирает обороты. Потом достаточно небольшого толчка. Главное — заставить человека поверить, что он никакой не особенный и не единственный в своем роде. Это сложнее всего. Знал бы ты, как люди цепляются за эту идею…

Первые сорок лет жизни дают нам текст, а следующие тридцать представляют комментарии к нему.

Самоуверенные, неумные и безнравственные люди часто внушают уважение скромным, умным, нравственным людям именно потому, что скромный человек, судя по себе, никак не может себе представить, чтобы плохой человек так уважал себя и с такой самоуверенностью говорил о том, чего не знает.

Вся философия не имеет в виду никакой иной цели, как только ответ на поставленные вопросы, и в особенности на последний, высший: каково назначение человека вообще и какими средствами его достичь.

… нет жестокости более страшной, чем жестокость женщины к мужчине, который любит её, но которого она не любит; в ней не остаётся больше ни доброты, ни терпимости, одно только безумное раздражение.

И хотя мы были совершенно незнакомы, долгих пять секунд мы стояли глядя друг на друга, а все параллельные миры, все параллельные жизни, которые могли бы существовать, но никогда существовать не будут, крутились вокруг нас.

События нашей жизни похожи также на фигуры калейдоскопа, в котором мы при каждом повороте видим совершенно иное, а в сущности — то же самое.

В мире всё взаимосвязано и мы — часть этого круговорота. А потому в Мировом Древе нигде не может быть одиноко торчащей ветки: где-то и она связана с какой-то другой ветвью. Когда чувствуешь это единение с миром, живёшь в гармонии с природой, все проблемы уходят.

В тот день я задумалась, что такое человеческие отношения? Одни открывают нам новые экзотические горизонты, другие всю жизнь греют душу, иные вызывают множество вопросов или влекут в неизведанные дали, уводят далеко от отправной точки или возвращают в начало начал.

И всё-таки самые потрясающие, самые важные, самые сложные отношения — это отношения с самим собой. И если ты встретишь того, кто полюбит тебя такой, какой ты любишь себя, то это великое счастье.

Свою судьбу мы выбираем сами и несём ответственность за свои поступки. Каким только дерьмом не забиты наши головы…

Философия дала мне умение беседовать с самим собой.

Мы — удивительные люди. Мы чтим Иисуса, забывая, чему он нас учил. Ставим свечку, умоляя о процентах. Верим обрядам, а не проповедям.

Мы верующие и суеверные одновременно. Въезжая в новую квартиру, не знаем, что сделать наперёд: обмыть её или освятить. Или сначала пустить кошку, а потом освятить, после чего обмыть вместе с тем, кто освящал.

Мы — странные люди. Большинство из нас уверено, что встреча с покойником поутру — к счастью, с трубочистом — к деньгам, с хромым — к здоровью, а с хромым и…
… показать весь текст …

Любовь — большая помеха в жизни. С её помощью заполняются тюрьмы и дома умалишённых, хроника любовных страстей легко прослеживается в протоколах комиссара полиции.

Мысли путались. Устроили что-то вроде бега наперегонки. Одна обо что-то споткнулась. Получилась свалка. Полная каша в голове…