В апреле 2024-го хоррор-шабаш (фестиваль ужаса в Москве) посетили оффлайн-боты. И устроили там свой, православный шабаш. По итогу дьявольские фанаты и добропорядочные христиане — всё как бы разрулили. Но, это «пока».
Парфёнов М. С. боится, что хоррор объявят сатанизмом на государственном уровне, а его хоррор-сайты попадут в реестр РКН. И продажа Мишанькой совести, ради выпуска недокнижек — окажется напрасной.

Читать учебники истории гораздо проще, чем в них жить.

Надежда — беспардонная дамочка, с очень своенравным характером.

Меня умиляют люди, что ругают Горбачёва, — мол, «просрал великую страну». По ходу выставляя фотки в соцсетях о своих поездках по миру, с упоением слушая Хоя/Цоя, хвастаясь личными мерседесами! Именно благодаря доброму Горби, народ почти 40 лет жрал в «Макдоналдс», покупал стиралки «Аристон» и холодильники «Бош», носил «Рибок» и «Пуму», выбирал колбасу из 20 сортов… и вообще, чувствовал свою значимость! Мы упивались всем-тем, что получили в дар от Реформатора! И ты, мой друг, уж определись, не задваивайся.

Меня пугают люди, которые готовы работать бесплатно, за идею. Я их всегда подозреваю в злом умысле.

Родился я в СССР. Нет, ностальгии по совку нет. И никогда не было. Злости — тоже. Рождение шло трое суток. В возрасте 1-го года меня сглазили, почти умер. Но, у судьбы были свои планы насчёт меня.

Моё детство было не трудным и не голодным.

Через 11 лет после рождения — я начал курить, а после перевода в школу отца — бросил. Правда, всего на 4 года.

Когда меня позвали в военкомат, то признали не годным «в мирное время». В 1993-ем время было мирным, правда, через год полыхнуло в Чечне. Мой призыв туда и поехал, включая и Рыжего. Виталик — вернулся живым, целым и без потёкшей крыши.

У любой, даже самой мудрой и гуманной власти, должна быть оппозиция. Иначе власть превращается в диктатуру или в пустышку. По натуре — я оппозиция в принципе.

По мироощущению, работать не люблю. Как-то надоело, откровенно. Меня и любимая работа задирает, а нелюбимая, чисто ради зарабатывания бабла — тем паче. Впрочем, не работать тоже задирает.

Судьба мне доказала, что я не только могу, но и умею — лгать. Иногда я — жалкий приспособленец. И лицемер. В своих книгах не лгу, то место, где можно побыть самим собой, поскольку ложь мне всё-таки противна.

К правде как к явлению — отношусь с иронией. Возможно поэтому моя собственная правда — также иронична.

Врагов как таковых у меня — нет. Надеюсь, что не будет. Чем меньше друзей, тем меньше врагов, кстати.

На покойников я смотрю с подозрением. Всегда думаю, что он — откроет глаза, встанет, и так далее. Пугает сам возможный факт, а не то, что труп превратится в зомбаря, съест тебя, и прочая. Как раз байки о зомби — меня улыбают. Меня напрягает, что труп в натуре оживёт.

Я мечтал стать режиссёром кино, а стал — писателем. В точности не могу сказать, почему. А если могу, то долгий разговор, который будет сопровождать мой мучительный самоанализ. Речь о большом кино, в отличие от него, ряд больших во всех смыслах книг — я сотворил. Уже сотворил, как минимум.

Впрочем, моя мечта стать водителем автобуса, — шансов вообще не имеет. Да и мечтой быть перестала.

Список одноклассников будет неполным без меня самого, как одноклассника своих одноклассников. Умный, скромный, ленивый, — примерно так. Известен тем, что постоянно тяготел к «дурным компаниям», несмотря на интеллигентных родичей, внешний вид и манеры. С течением лет наследственность брала своё, и искусственно созданный холерик деэволюционировал в природного флегматика на грани с меланхоликом. Впрочем, скатиться совсем уж к «генетическим истокам» мне не позволила жена Ирина, что изо всех сил делала из меня настоящего мужчину. И сделала.

…Помню, Кобыла меня — малолетку, — посадила в КПЗ на 1,5 часа — в камеру к каким-то двум взрослым алкашам, тянувшим 15 суток. Типа, чтобы я своею (несмотря ни на что) интеллигентной шкурой прочувствовал, что такое «тюрьма» и «параша».

Мой ярчайший роман «Театр мистера Фэйса» имеет множество революционных смыслов. В том числе, Манифест свободы, — как его видел автор в 31 год. Американская почва сюжета (видимо) не случайна, — поскольку именно США — та страна, что рождена в борьбе за свободу.

Каждому из Героев (а оных более 20-ти) мистер Фэйс озвучивает своё видение свободы. По ходу донося свои принципы чести и справедливости. Слишком много крови, но и индекс Зла запредельный.

Впервые я попал в настоящий морг — познакомившись с работницей сего приюта.