Я тебя приучу: вот мой дом, вот порог — здесь они оставляют ключи и головы,
Их не спасает ни холод, ни полумрак.
Первых три этажа занимает мой сексуальный голод:
Потолки — тонкий лед, пол — мерцающий звездный полог,
По нему рассыпаются принципы, разум, такт.
Все движенья отточены,
Лунный свет, жаркий взгляд — путь до спальни всегда недолог —
Если б сверху мне даровали одно желание, я бы просил антракт,
Театральную паузу, передышку, больничный, отпуск — мне скоро сорок,
И ничто во мне не шевелится, не теплеет и не зудит.
Как мы гадки, когда нам никто не дорог,
Кроме тех, что уходят, так и не вынув руки из выпотрошенной груди.