никто не знает числа и фамилий жертв
к концу спектакля; но если на сцене есть
ружьё, на стене висящее, — наш сюжет
не будет пресен
(по крайней мере, не весь)

красавица, умница, всё у неё хорошо
в семье, на работе, с подругами; дома — в семь,
и можно не помнить, что если бы он пришёл —
она легко попрощалась бы с этим всем

вот так и живёт себе — много лет и зим,
смеётся, целует, стирает, готовит, шьёт,
а над кроватью ружьё на стене висит —
… показать весь текст …

Лёгкости перевода

и, когда не отпускает и не проходит —
кажется, не пережить очередную зиму, —
она пишет ему что-то вроде
«я купила себе фиолетовые колготки!», что в переводе
значит — «проверка связи.
скучаю невыносимо».

он ей отвечает —
«к ним нужен оранжевый лёгкий плащ!»,
что значит — «заходи под вечер, в любое время.
чем тебя снова ранило?
кто теперь твой палач?
… показать весь текст …

У кого-то — и дом, и детки, и дым печной. У кого-то любовь — зверь домашний, ласковый и ручной. А моя-то бродит, слоняется дотемна или до свету, и приходит домой одна. У кого-то любовь хозяина знает и вечно с ним, — а моя-то увяжется, глупая, за одним, и всё всматривается, и в глазах у неё неон; а потом — на порог, припадая на лапу: опять не он.

Зверь больной и голодный, воющий при луне. Зверь, который зализывать раны идёт ко мне. Я пою ей весёлые песни, пою молоком. Раньше даже, бывало, привя…
… показать весь текст …

Стало пластмассовым небо над головой,
стала волшебная палочка — вдруг — железкой.
Вы извините, но я ухожу домой.
Нет, не обидел. Мне просто неинтересно.
Просто теперь я не знаю, зачем я здесь,
в этом дурацком платье, в косынке детской.
Как умудрились вообще мы сюда залезть?!
Не понимаю. Мне больше неинтересно.
Всем хорошо, вон, смотри, отовсюду — смех;
мне не смешно и не весело, хоть ты тресни.
Мальчик мой, нет, ты по-прежнему лучше всех, —
я виновата. Мне больше неинтересно.
Мне говорят — дура! дура! смотри: сдалась!
Мне говорят — мы так славно играли вместе.
… показать весь текст …

И пускай с другими всё перепутано,
Зыбко, и недосказано, и непрочно,
Просыпаясь, он пишет ей «доброе утро»…
Засыпая, пишет — «спокойной ночи»…

Больше ничего, ни звонков, ни писем,
Ни тем более встреч на аллее в парке.
Был бы набожен — за неё молился бы,
Если бы мог — дарил подарки.

Её кровь течёт у него под кожей,
У неё словечки его, привычки.
Это всё что он сейчас дать ей может,
Всё что ей принимать от него прилично.
… показать весь текст …

Моё безумие — портрет без рамки

I у моего безумия — глаза из тёмного серебра,
скверный характер и ласковые слова.
если вижу я сны лоскутные до утра, —
значит, он их со скуки за ночь нарисовал

мы гуляем по звёздам и крышам, рука в руке;
голод его до лунного света — неутолим.
у моего безумия — ветер на поводке;
он ходит с ним, и тот танцует в земной пыли

и, куда бы я ни вела колею свою, —
в синем смальтовом небе, в холодной талой воде
… показать весь текст …

По сигналу тревоги — из сна назад, бесполезно любимый будильник кидать в окно; я сплю, я очень крепко зажмуриваю глаза, — но утро опять начинается всё равно… слишком много слов, — как в дурном кино; больше не важно — суббота или среда, потому что главное нами сказано так давно, что можно умолкнуть разом и навсегда.

Слишком много света, слишком много людей… подгоняя часы, минуты бесценные торопя, жду который день, когда закончится этот день, — но новый опять начинается без тебя.

А я хотела бы с тобой состариться! Стать некрасивой и совсем седой, После троих детей слегка поправиться! Кормить тебя домашнею едой… Купить ковер, что так тебе не нравится, Для ссор он станет главной из причин… Но знаешь, я хочу с тобой состариться! И не бояться на лице морщин… Хочу вязать тебе жилетки теплые, Которые не станешь ты носить, И посадить подсолнухи под окнами, Они тебя конечно будут злить… Но я отчаянно хочу с тобой состариться! В дрожащих пальцах приносить Фенигидин! И с сединой быть для тебя красавицей! И все твердить: ты нужен мне один! Сейчас вот только- только чай заварится, Я позову тебя, чтоб разделить обед, И сообщу, что я хочу с тобой состариться, Но не сейчас, а через тридцать-сорок лет.

В семье было двое детей — один пессимист, а другой оптимист. Приближается новый год. Решили их родители «уровнять», ну чтобы не такие крайности были, и приготовили подарки: пессимисту лошадку, а оптимисту кучу конского навоза. Утром дети просыпаются…
Пессимист:
— Hyyy, лошадкааа… Маленькая, а я хотел большую… коричневая, а я хотел серую в яблоках… Деpевяннаааяяяя, а я хотел живyyyюююю…
Оптимист:
— А y меня живая! Только убежала!

Ничто не уродует человека так страшно, как уродует его терпение, покорность силе внешних условий.

«Страшно хорошо — быть рождённым с солнцем в крови!»

«Когда русскому человеку особенно плохо живется, он обвиняет в этом жену, погоду, Бога — всех, кроме самого себя. Такова русская натура, мы всегда жалуемся на кого-то со стороны, чтобы оправдать нашу глупость, лень, наше неумение жить и работать…»

…Жалость — это имитация любви…

«Нет людей чисто беленьких или совершенно чёрненьких; люди все — пёстрые».

Не сердитесь на дураков, они будут жить еще долго, к ним следует относиться, как к дурной погоде.

Когда не знаешь — выдумываешь.

Когда труд — удовольствие, жизнь — хороша!
Когда труд — обязанность, жизнь — рабство!

Неправда, что жизнь мрачна … В ней есть всё, что захочет иметь человек. А в нём есть сила создать то, чего нет в ней. Этой силы мало сегодня — она разовьётся завтра.