А пока ты решаешь проблемы вселенского плана,
Обжигаешь небрежным «скучал», как дешевым фаст-фудом,
Я карабкаюсь к пикам заоблачных личных монбланов,
Спотыкаясь о чувственный хлам и бессмысленность флуда.
И когда меня трусит в нехватке шершавых ладоней,
Что царапали глянец горячей сатиновой кожи,
Ты считаешь банкноты. А я -рецидивы агоний,
Уличая озябшие пальцы в предательской дрожи.
Алгоритм прошлой жизни нарушен и кажется странным.
То, что мнилось насущным- скатилось к дурацкой причуде.
Между нами каньон пустоты и разлук океаны.
Вместо идолов -холод осколков в глазницах иуды.
Март сквозь щели ползёт, бьет наотмашь уснувшие будни,
Растревожив, как улей, размеренный марш циферблатный.
… показать весь текст …

Каблуками калечу морщины асфальта, в спешке жизненной дни на минуты дробя.
Кружит голову, словно в отчаянном сальто, острый приступ дурацкой нехватки тебя.
Балансируя кромкой ажурных иллюзий, босоного танцую на маковках крыш.
В спину взгляды- чужие, прозрачно- медузьи. В горле фразы- обрывки вчерашних афиш.
Ты меня научил жить свободней и проще, пропускать между пальцев брюзжанье повес.
Не нестись напролом, не коверкать свой почерк. Быть с собою в ладу, а не наперевес.

Прикурю от звезды, раз изломаны спички в неудачных попытках хмельного фламбе.
Мне б услышать твой смех и «моя истеричка»… И притронуться к шраму на верхней губе.
Мне тебя не хватает так зло и банально. Без патетики в мыслях и слякоти в снах.
Ты внутри до сих пор опустеньем вокзальным и строкой беспризорной в забытых стихах.
Лунным бликом скользну по твоим парапетам, чтоб ладонью тревожные мысли унять.
Ведь я честно хочу, чтобы в дымке рассветной ты не дергался в резкой нехватке меня.

Мое прошлое — четки на нитке.
Резко дёрнешь — и с грохотом вниз.
Я не верю в пустые попытки.
Даже в штиле закрытых кулис.
Каждый опыт, больной или верный-
шаг вперед, побуждающий жить.
Лучше быть саркастичною стервой,
чем над каждой царапиной ныть.
То, что в шквале эмоций швыряло
и в норд-осте трусило — фигня.
Я как кошка- всегда выживала.
Видно, жизней семь штук у меня.
Пусть в меню то пикантное блюдо,
то обгрызанный бутерброд.
… показать весь текст …

Моё одиночество топает мягкими лапами
По гладкому полу, покрытому сетью морщин.
Моё одиночество нежно, но больно царапает
Открытое сердце до самых сокрытых глубин.
Моё одиночество смотрит глазами зелёными —
Глазами, с кошачьей ухмылкой, с кошачьим зрачком.
Моё одиночество рядом ночами бессонными
Свернулось клубочком под тёплым хозяйским бочком.
Моё одиночество дразнит своими повадками
И ходит гулять за моею спиной — без затей,
Чуть слышно шурша полосатыми мягкими лапками,
Да только на сером асфальте — следы от когтей.

Я пишу тебе, я пишу тебе, я пишу…
Замерзаю и понимаю, что не дышу,
Тороплюсь, продираясь сквозь белый противный шум,
А потом вспоминаю, что в общем-то не спешу,
Я пишу тебе, я пишу тебе, я… Прошу,
Не пиши мне в ответ, даже если. А впрочем, нет,
Напиши, напиши — через десять, к примеру, лет,
Через двадцать, забыв, что остынет опять обед,
На бумагу роняя пепел от сигарет…
Я пишу тебе, я пишу тебе, жду ответ.
Я пишу тебе, я пишу тебе, я — смотри! -
Открываю тебе окошки в своё внутри,
Открываю теб…
… показать весь текст …

Давным-давно, волшебным зимним вечером,
Луна смотрела в темное окно,
Мне жизнь дала простая женщина,
И вместе с нею нежность и тепло.

И с той минуты моего рождения
Ей по ночам пришлось не спать.
Отдав всё лучшее, меня вскормила женщина,
Дав силы твёрдо по земле шагать.

И с той любовью, мною встреченной,
Считая вместе вереницы дней,
Была всегда со мною рядом женщина,
Даря любовь, заботу и детей.
… показать весь текст …

Будучи в массе, оставайся собой!

Ни одна в этом баре не тянет украсть твой нимб,
Ни один в этом баре не тянет сменить меня.
Так какого ж ты чёрта так далеко сидишь
В заведении дымном с вывеской злой: «Земля»?

Не сбежать и не выйти прежде, чем бросит счёт
Этот сумрачный бармен с крыльями цвета «блюз».
Ничего я не вижу — только твой алый рот.
Ничего ты не хочешь, если мой столик пуст.

Вот сидит за роялем выбритый гладко бог,
И по клавишам чёрным белой стучит рукой.
И никто, кроме бога, в баре не знает нот,
Но вот тот — подпевает, этот — дрожит струной.
… показать весь текст …

А в реке твоей отражаются облака, вместо слёз в глазах — небесное молоко. Почему наша пауза так отчаянно глубока, почему меня уносит так далеко? Я бы рядом была — так долго, как разрешишь, приезжала в твой город тысячами дорог. Но сейчас я сижу и не знаю твоей души, и печаль по тебе невесомая, как перо. Как мы пили с тобой игристую плазму дней, как мы спали с тобой на картах морей и рек. Тихий Дон молчит, и лежат облака на дне. Наши песни остывают в календаре. Я любила тебя любовью, больной, как Бог, изнывающий от нежности по ночам. Невозможная женщина, дай мне хотя бы боль.

И мне будет, о чем молчать.

Ладонь в ладонь. И вдруг уймется вьюга,
Что до утра, рыдая, рвется в дом…
Все просто — мы нашли с тобой друг друга
В огромном мире этом непростом.

Нашли случайно. В череде прохожих,
Не осознав, что приключилось вдруг.
Теперь же друг без друга мы не можем —
Мы вышли из кольца немых разлук…

Порой стучалась грусть в мое окошко,
И лился дождь и слез, обид и ссор…
А мы с тобой, промокшие немножко,
На полуслове обрывали разговор.
… показать весь текст …

Человек, понимающий твой мир, становится для тебя всем.

Занесло к гадалке попытать судьбу,
Заварила бабка кашу-ворожбу,

Разложила карты: — Милая, беда!
Скоро разойдешься с мужем навсегда!

Ой-ей-ей, что будет — не захочешь жить!
Вот напасть какая! Как же теперь быть?

Посмотри на сердце — все черным-черно!
Муж тебя не любит и уже давно!

Шастает по бабам, как кобель, поди?
Что я говорила! Только погляди!
… показать весь текст …

Однажды мужики спросили деда:
-Вот ты живешь с женой пол-сотни лет.
Так ты уж нам, неопытным, поведай,
В чем данного явления секрет?

-Был молодым, ходил на посиделки.
Затем домой под ручку провожал.
Меня любили в это время девки,
Я, впрочем, тоже их не обижал.

В конце концов пришла пора жениться.
Но как найти достойную жену,
Когда вокруг красавицы-девицы,
А выбирать приходится одну?
… показать весь текст …

Как резко выделяются в толпе
Ухоженные, стильные старушки.
Задумчивые или хохотушки,
Подвластные особой красоте.

Они не носят безразмерных кофт
И юбки на растянутой резинке,
Не обувают затрапезных бот,
И губы «бантиком» не красят по-старинке.

Они не устают нас поражать
Костюмами, перчатками, туфлЯми,
Высокими не в меру каблуками
И шляпками — изяществу под стать!
… показать весь текст …

знаешь, там, далеко отсюда, во вселенной иного сорта,
длится битва, скользят ботинки на покатых седых камнях.
там — мечи, пистолеты, искры, кто-то — в ржавом плаще потертом,
я не знаю его, но знаю — он сражается за меня.
лязг металла, сверканье лезвий… это глупо, и в чем-то странно,
может, просто извечный принцип «что придумаешь, то твое».
но когда я кусаю губы и сжимаюсь в углу дивана,
он лишь крепче клинок хватает. и встает. и опять встает.
облака закрывают небо. кто ведущий, а кто ведомый?
по…
… показать весь текст …

1) Увлекшись ревнивой подозрительностью, можно оскорбить и совершенно невинного человека.

2) Напрасно думать, будто резкий тон есть признак прямодушия и силы.

3) Не вечная ли это насмешка любви, что женщина не может любить того, кто любит её?

4) Влюбиться можно в красоту, но полюбить — лишь только душу!

5) Глупость и мудрость с такой же легкостью схватываются, как и заразные болезни. Поэтому выбирай себе товарищей.

6) Когда я увидел тебя, я влюбился. А ты улыбнулась, потому что ты знала.

7) Все люди грешны, всеми правит грех
… показать весь текст …

1) Я в праве плакать, но на сто частей порвется сердце, прежде чем посмею я заплакать.

2) Насмешники — хорошие пророки.

3) Отходи в сторону, когда с горы катится большое колесо, а то оно сломает тебе шею. Но хватайся за него, если оно подымается в гору.

4) Судьба корыстная блудница, она с голодным не ложится.

5) Не бессердечны те, чей тихий голос не знавал притворства.

6) Не стой между драконом и яростью его.

7) — И хуже может стать. Пока мы стонем: «Вытерпеть нет силы», Ещё на деле в силах мы терпеть.
… показать весь текст …

Ресторан на вокзале под вечер похож на остров — здесь остались лишь те, чей корабль давно ушёл. Я смеюсь по привычке, не веря, что это просто — быть на острове грешных молящимся моряком. Не читаю канцоны, не повторяю имя — моя библия стёрта пьяным гольфстримом в ноль. Она будет прочитана тысячу раз другими — но лишь мной переложена в песню, в морскую соль. И пока я на острове тех, кто не верит в южный, в корабельные снасти, в бога чужих морей — будет голос мой холоден, груб и слегка простужен —…
… показать весь текст …

Дыханием жарким, вдоль пальцев, так медленно, плавно…
Расплавленным привкусом стона коснуться коленей…
По сгибу ладоней дрожащей ресницей, забавно…
Как искры мурашек ломают все виды сомнений…

И вдоль позвоночника пальцы в танцующем танго…
И дрожь паутины белья, опадающей… «К черту!!!»…
И влага, скопившись на краешках губ цвета манго…
Дойдет безрассудно до цели, задев лишь аорту…

В ложбинке из нежности взгляд затуманится… «Боже!!!»
Ногтями рисунок надрезан со стоном, по спинам…
И страсть иероглифом с кровью, осталась на коже…
И через нее поцелуи уходят к глубинам…
… показать весь текст …

Белая ромашковая скатерть

В бархате малиновом заката,
По полям, в низине луговой
Расцвела ромашковая скатерть
За деревней, где-то за рекой.
Заплутала пыльная дорога,
Растеклась на тропки-ручейки,
По холмам берёзовые рощи
Разбросало, словно островки.
Солнце над равниной угасает,
След оставив алый на воде.
Вечер незаметно ускользает
В гаснущем оранжевом огне.
… показать весь текст …