Я сказала Иосифу, что моя религия: 66-й сонет Шекспира. Что каждый человек — свет для кого-то. Погибнешь — и кому-то темней.

«Я легче переношу одиночество, чем присутствие «не тех…»

В один прекрасный день я все долги отдам,
Все письма напишу, на все звонки отвечу,
Все дыры зачиню и все работы сдам —
И медленно пойду к тебе навстречу.
Там будет мост — дорога из дорог —
Цветущая большими фонарями.
И на перилах снег. И кто б подумать мог?
Зима и тишина, и звёздный хор над нами!
1947

Поправка корректора: «Отелло любило, ревновало и убило Дездемону».
------------
Моя семипудовая кузина, ожидая примерки нового платья в приемной у знаменитого портного Швейцера, целовала образок Николая-угодника: «Сделай, чтоб хорошо сидело»…

И маленький глоток свободы на ночь
Из милой книги наскоро хлебнуть.
Усни, усни… Разбудят утром рано.
Закрыта книга. Пробую уснуть.
И вот пошло — заныла, закачала
Медлительная ласковая мгла,
И жизнь моя вся началась сначала,
Но не такой, какой она была.
Все те же камни, те же волны, птицы,
И обещанья шумные лесов.
Но властью сна дано осуществиться
Пророчеству нестройных голосов.
Любовь не раной, а самой любовью.
Доверчиво она не ждет конца.
… показать весь текст …

Ничто так не уничтожает собственные стихи, как переводы чужих.

Редактор должен с особой тщательностью воспитывать в себе чуткость, слух к нарушению жизненной и вместе с ней художественной правды, ко всякой фальшивости — в описываемой обстановке, в психологии действующих лиц, в их интонации или в голосе самого автора. Ведь каждое нарушение ослабляет идейный заряд — силу воздействия литературы на читателя.

Кроме самоотверженной щедрости, кроме умения находить талант и радоваться ему, объединяла Горького и Короленко в их редакторской работе ещё одна черта — беспощадность, непреклонность требований. В тех случаях, когда рукопись представлялась им дурной, а человек — неталантливым, оба писателя-редактора считали своей обязанностью не скрывать своего мнения, а говорить автору резкую и точную правду.

Маленькая, немощная лира.
Вроде блюдца или скалки, что ли.
И на ней сыграть печали мира!
Голосом её кричать от боли.
Неприметный голос, неказистый,
Еле слышный, сброшенный со счёта.
Ну и что же! Был бы только чистый.
Остальное не моя забота.

Лидия Корнеевна Чуковская, писатель, переводчик и мемуарист.

Приведем несколько цитат из книг Лидии Корнеевны:

Поправка корректора из СССР:
«Отелло любило, ревновало и убило Дездемону».

-------_ - - - - -

Я никогда не любила видеть свои стихи в печати. Если на столе лежала книжка «Русской мысли» или «Аполлона» с моими стихами, я ее хватала и прятала. Мне это казалось неприличным, как если бы я забыла на столе чулок или бюстгальтер…

Я пожаловалась, что не понимаю одного стихотворения: «Я пришла тебя сменить, сестра».
— И я его не понимаю, — ответила Анна Андреевна. — Вы попали в точку. Это единственное мое стихотворение, которого я и сама никогда не могла понять.
… показать весь текст …

* * *

Слушая радио
На Олимпийских играх в Монреале
Кому-то первенства не удержать.
Кому-то не дали. Кому-то дали.
Олимп! А я? Ни плавать, ни бежать!
Другой игрой в монастыре зелёном
Я занята под грохот тишины.
И присягала я не стадионам.
Мне никаких медалей не должны.

* * *
… показать весь текст …