Я стала так бояться тишины.
Бояться пауз… горьких до удушья,
Бояться, что на линиях судьбы
Сотрутся наши родственные души.

Кидая в небо просьбы подарить
Один звонок глухого телефона.
Забыть, как жить, дышать и говорить,
Пока твой голос не услышу снова…

А после не бояться ничего…
В лучах заката между строк сгорая.
И каждый раз дрожащее нутро
Как ржавыми гвоздями распиная.

На вид он был человек судьбы непростой…

Жажда эзотерических знаний охватила Сидора ещё в детстве. Когда он впервые припал к материнской груди, одуревшее око привычного бытия подмигнуло и рассыпалось. Сидор притих и перестал самопозиционироваться. С тех пор его кормили только искусственным молоком.

Никакой

С утра динамило кофе. Радио страны требовало от граждан моральной устойчивости. Мир, когда Сидор проснулся, сообщил, что у него красивые стены, а внутри он пустой.
— «Что я здесь?» — проску…
… показать весь текст …

В застывшем янтаре пространства он выглядит яркой вспышкой на сумеречном небе. Его система координат простирается во внутренний космос, где медленный ангел нанизывает ранние звезды на нить мироздания.
Его неогеография не имеет границ, хотя в реальности может показаться, что он просто сидит в белом шезлонге на берегу океана и под виниловое журчание A Fire in the Forest Дэвида Сильвиана просеивает планктон.
Никто толком не понял, как произошло заболачивание местности. Сначала, когда вешние воды…
… показать весь текст …

Она наполняла кувшины тихо смеясь,
Её дом был наг, её сети крепки
И даже аскет не мог отвернуть от неё
Стопы своей нежной тоски.

И каждую ночь в её доме лилась вода,
Все смотрели вниз, чтоб не плакать во сне,
А она всё плела и плела свои кружева
От лета к зиме, от весны к тебе.

И любой, кто хоть раз стоял у её окна,
Смотрел её сны сквозь дыру в облаках
Мог видеть там сотни и сотни разных имен,
Но не мог понять её грусти печать в веках.

Раньше я любила лето
И ждала его всегда.
Нынче же такое лето —
Словно это конец света…
Уж скорей бы, блин, зима.

Как дважды осень. Трижды грусть.
Как стук шагов — я не вернусь.
Как острый шепот в тишине —
Я так скучаю по тебе…

Замерзли реки все давно,
Смотрю в разбитое окно.
Колючий холод по спине.
Я так скучаю по тебе…

Читаю ангелу стихи,
А он цитирует грехи.
Мне нечем крыть. Душа в огне-
Я так скучаю по тебе…
… показать весь текст …

Будет светел тот день, когда к нам придет пробуждение,
Когда мы найдем ответ на любой вопрос…
И я узнаю тогда: Пусть ли надежда?
Слепа ли вера? И трепетна ли любовь?

Время течёт сквозь пальцы.
Всё живое принимает форму воспоминаний.
Стараюсь не думать, просто по миру скитаться,
Примеряя чужие лица, движенья, желания.
Мне страшно оттого, что хотеть уже нечего,
Вера, надежда, любовь, словно старые платья
Пылятся в грязном шкафу. В гостях у вечности
В этом сезоне не принято быть нарядной.
Время здесь, как вода… выбирать не приходится —
Нет от себя спасения, где бы не был,
Опять наши линии жизни в одну не сходятся —
Новый сезон дождей объявляет небо…

Я хочу запомнить, сберечь, вдохнуть
Твои жесты, слова, движенья.
Замереть в секунде и утонуть
В наготе души. В красоте мгновенья.
Меня нет нигде, только ты и ты…
И отсчет по стрелкам и по минутам.
Открываю глаза на «раз, два, три»,
А твои черты растворяет утро…

22 июня 1941 года началась война. И не было двери, в которую не постучала бы беда. Эта отдельно взятая история о боли и любви, горе и радости, о том, как матери ждали своих сыновей, вопреки всему не теряя надежды и веры.
«Мое солнышко…»
Когда в 1922 году родился Ванечка — на свет словно появилось солнышко, лучи которого осветили нелёгкую жизнь Агриппины Жевановой. Семья её после революции переехала в Курганскую область с Украины, где было слишком неспокойно (как грустно, что и сейчас повторяется…
… показать весь текст …

И когда перед свитой король появился голым,
Все трогали «платье» его, мол, «фасон интересный»…
Так родился первый флешмоб среди придворных,
А фрейлины запечатлели первое селфи.

Каждую весну, когда оживает природа, активно начинают ползать и летать различные букашки, я вспоминаю одну необычную историю.
Надо сказать, насекомых я недолюбливаю с детства. Все эти стригунцы, увязающие в волосах, кузнечики, норовящие прыгнуть за шиворот, мошки, пилотирующие прямо в глаз и прочая пакость, никогда не вызывали у меня желания близкого контакта.
Именно потому меня охватил просто дикий ужас, когда однажды на исходе лета, я проснулась ночью от стрекота сверчка внутри своего пианин…
… показать весь текст …

Я была ещё подростком, когда у меня украли Родину. Такая же история произошла с миллионами моих соотечественников. Как это случилось, никто толком не понял. В качестве ключевых моментов мне запомнился только бодро взлетающий к небу кулак Ельцина на танке и наркоманы, взрывающие возле Белого дома петарды.
На следующее утро из всех динамиков лилась песня Виктора Цоя «Перемен требуют наши сердца». А фабрика «Заря» утвердила в производство культовые конфеты «Ельцин на палочке», «Ельцин на полюсе» и…
… показать весь текст …

Одно из самых таинственных полотен русской живописи восстановили в Гатчинском дворце-музее под Петербургом. Это «Портрет Павла Первого со свитой» работы Иоганна Батиста Лампи-младшего, Историки считают, что данная картина передает трагедию царя-романтика, которого всю жизнь предавали родные и близкие, кроме того, она, словно детективная история, указывает на разгадку убийства царя.
Никто не знает, по чьему заказу работал Лампи-младший. Однозначно лишь то, что ради удовольствия создавать конные портреты на холсте в 12 квадратных метров было бы роскошью для придворного живописца. Художник явно хотел показать, кто именно составляет царскую свиту: сыновья, старый царедворец Безбородко и… один из убийц Платон Зубов. Вопреки названию картины, эти люди никогда не собирались вместе. На портрете 13 человек. Параллель, которую проводят исследователи, неожиданная: Иисус, 12 апостолов и Иуда, по вине которого погиб Царь.

Оставайся здесь со мной
И останови часы на полке.
В восхитительном покое
Будет вечер долгим-долгим.

Оставайся здесь со мной
Нежным будь, но больше смелым
И укрой меня собой
Словно снегом белым-белым.

Оставаться здесь с тобой
Это так необходимо,
Сон подходит тихо-тихо,
Но опять проходит мимо.
… показать весь текст …

Вот и лето настает,
За окошком снег идет.
На свои сандалики
Натяну я валенки.

Я страдаю перепадами настроения,
Я ведь женщина — немножечко сумасшедшая!
В голове моей записаны откровения,
Психиатр же говорит, что фигня полнейшая.
Я люблю весь мир больно аж до коликов.
Мне бы сто сердец — лопнули б от жалости.
Скоро ночь придёт, мне дадут снотворное,
И уснёт любовь на руках усталости.
Будут сниться ей руки материнские,
Негасимый свет золотой и ласковый.
Небеса для всех «не от мира» близкие —
Ангелы кружат под настольной лампою…

Проплывали облака между ладоней,
Всё казалось таким легким, достижимым,
Мы тогда ещё не знали про законы
Притяжения земного и кружили…
Твои грустные глаза и бант до неба,
Ты играла мне на скрипке в ля миноре
И хотела обязательно уехать
Покорять столичный мир консерваторий.
На вокзале целовались… крепкий вермут
Возвращал меня ещё пол года к жизни.
Ты всегда мне говорила: надо верить!
Я в отчаянии стирал тебя из мыслей.
Ты писала мне, я знаю, очень много,
Но должно быть почтальоны умирали
… показать весь текст …

Понедельник - устало скользят по метро
Безразличные тени
Поездов, ныряющих в пасть темноты.
Городской муравейник
Любит жизнь. И опять возвращаясь домой
Мы не не знаем
Для чего здесь живем и живем ли вообще?
Или, может быть, так умираем?
Там ли смерть, где боимся?.. Спасенье, где ждём?..
Нам никто никогда не ответит.
Среди тысячи лиц у души нет имён
Она так одинока на свете.

Глядят безучастные звезды сквозь толщу земных расстояний
Течёт неизменное время, сливая по — капелькам жизнь.
Хотелось бы верить, что вера сильнее любых испытаний.
Хотелось бы знать, что надежда надёжнее слова «смирись».
Зажгу луноликий светильник, рисуя проекцию света,
Куплю два пакетика чая, отдав свой последний пятак.
И ждать тебя буду так долго, как ждёт мой вопрос без ответа:
Спасёт ли любовь, когда вечность рассеет забвения мрак?