А жизнь морочит и темнит.
Спроси её, чем втайне дышит —
И притворится, что не слышит
Иль о другом заговорит.

О, это странное житьё:
Веду, веду допрос с пристрастьем,
Чтоб вдруг понять, что можно счастьем
Считать уклончивость её.

Пусть грядущее знает,
что ты собираешься жить,
Пусть оно непременно
тебя в свои планы включает.
Пусть оно тебя ждёт и
с букетом сирени встречает.
Пусть не чает обнять и
мечтает с тобою дружить.
Да и ты что — нибудь,
непременно, наметь на четверг,
Судьбоносное что — то
наметь на грядущую среду,
И пошли эсэмэску:
Мол, я на рассвете приеду,
… показать весь текст …

— Дни мои, вы куда?
— Никуда, прогуляться.
— Слава богу. Тогда
Я могу поваляться,
Подремать, помечтать,
На лугу покемарить,
Всех ворон сосчитать,
Все деньки разбазарить,
Зная, что, погуляв,
Вы обратно придёте
И меня среди трав
Непременно найдёте.

Творенье — разве это труд?
Синь неба, листьев изумруд,
Цветок, что на земле родился,
Да разве наш Господь трудился?
Вдохнул и выдохнул — и вот
Земная твердь, небесный свод.

За нас здесь многое решают:
Берут да и родных лишают,
Лишают света и тепла,
«Где юность?», — спросишь — «Истекла».
«Где тропка, что у ног лежала
И так манила?» — «Убежала».

Ах, взглянуть бы на всё с точки зрения вечности,
С точки зрения неба и облачной млечности,
С точки зрения ветром продутых широт.
Ах, какой же мы всё же пугливый народ.
Как нам необходимо местечко уютное
И минутный успех, и везенье минутное.

Пока, пока, до скорого, пока,
Пока не пересохла та река,
Та темная, что держит на плаву,
Пока она не высохла, живу.
Dum spiro, spero — мертвая латынь —
И та велит — надейся, не остынь.
Пока дышу, твержу на все лады:
«До скорого, до завтра, до среды».

Игры жизни со смертью проходят вничью,
Но в сыром и прохладном, и трепетном марте,
В ту эпоху, когда вся природа на старте,
Жизни всё по колено и всё по плечу.
Хоть палитра начальной весны и бедна,
Всё пленительней скрытое где-то свеченье,
Всё живительней соков весенних теченье,
Ослепительней праздник без края и дна.

— Не ликуй. Здесь уже ликовали.
Не тоскуй. Тосковали уже.
Одним словом, раз тыщу клевали
Разноцветных денёчков драже.
— Знаю, знаю. Но думаю всё же,
Раз уж здесь поселили меня,
То затем, чтоб хватило мне тоже
Медных труб и воды, и огня.

Я не умею ровно ничего,
Я даже жить на свете не умею,
И вряд ли в этом я поднаторею,
Хоть проживу все дни до одного.

Но я стараюсь, мучаюсь, учусь,
В мудрёных книжках делаю пометки,
И получить хорошие отметки
Не то, чтобы рассчитываю, — тщусь.

Но не даётся ни один предмет,
И, если можно относиться нежно
Ко мне, то лишь за то, что я прилежно
Являюсь по утрам на белый свет.

Кругом сплошное бескорыстье.
Чего хотят, к примеру, листья,
Когда под ветром шелестят,
Сияют и росой блестят?
Чего хотят, к примеру, блики?
Какой секретный план великий
Вынашивает каждый блик,
Меняя место каждый миг?
Что вешний ветер замышляет,
Когда меж ветками шныряет?
Какие тайные дела,
Тропа, которая вела
Меня, в тихую провернула,
Когда тишком в овраг нырнула?
… показать весь текст …

Я знаешь почему не ухожу?
Я много здесь такого нахожу,
С чем ну никак не в силах я расстаться,
Поэтому решила здесь остаться.
И если говорить о мелочах,
То я люблю прогулки при свечах,
Особенно, когда их треплет ветер.
А для меня гулять при зыбком свете,
Как видеть сладкий и тревожный сон.
Ещё люблю Дассена и шансон,
Особенно вот этот, горьковатый,
Разлукой неминуемой чреватый,
Хоть он поёт: «Салют. И снова я».
Ещё люблю небесные края,
… показать весь текст …

Куда спешить? Ведь не горит.
Куст отцветающий сорит
Вторые сутки лепестками,
Под кучевыми облаками
Малютка ласточка парит.

Куда спешить? Побудем здесь
И назовём старинным «Днесь»
День, что течёт — не утекает
И нам, как может, потакает,
И от любви лучится весь.

Пахнет мятой и душицей.
Так обидно чувств лишиться,
Так обидно не успеть
Все подробности воспеть.
Эти травы не увидеть
Всё равно, что их обидеть.
Позабыть живую речь
Всё равно, что пренебречь
Дивной музыкой и краской.
Всё на свете живо лаской.
Жизнь, лишенную брони,
Милосердный, сохрани.

Послушай, мой тебе совет:
Надейся только на рассвет.
Он обязательно настанет
И, коль в живых тебя застанет,
То всё, что так тебя гнетёт, —
Нет-нет, не сдует, не сметёт,
Но в розовом покажет свете,
В каком мир здешний видят дети.

Это даже забавно, смешно, уморительно
Наблюдать, как ветрами легко и стремительно
Всех уносит, включая и тех, кто царит
И народы пасёт, и над миром парит,
Позабыв, что и он здесь навек не останется,
И не стоит ему заноситься и чваниться,
И от важности щёки свои надувать,
И регалии все на себя надевать.
Лучше жить на земле, от души соболезнуя
Тем, кто так же, как он, божье чадо болезное.

Ну, а чтоб не топтаться здесь и не тесниться,
Надо воздухом стать, надо с дождиком слиться.
Надо слиться, сродниться с бегущей строкой,
Что пишу я сейчас своей лёгкой рукой.

Надо с жизнью сродниться и так к ней прижаться,
Чтоб она не могла без меня продолжаться.

Кусочек синевы в окне.
Кусочек вечности во мне.
В моём саду кусочек рая.
И всё это живёт, играя,
Переливаясь и светясь,
Друг с другом не теряя связь.

Манна с неба, манна, манна…
До чего же не гуманно
Так обманывать людей,
Обещая им туманно
Манну с неба: «На, владей!»
То не манна — просто манка,
Просто жалкая приманка,
На которую клюём,
Чуда бледная изнанка…
Но взгляни на окоём:
Облака на небосклоне,
Стая птиц на дивном фоне,
Ослепительных небес,
К коим тянутся ладони
… показать весь текст …

Я понимаю, почему
Весь год мечтаю я о лете:
Напасти прорву, хворей тьму
Мне легче выносить при свете.

Лишь летом мир с его бедой,
Мир ненадёжный, сирый, зыбкий
Живёт на фоне молодой
И ослепительной улыбки.