Грохот цинковой урны, опрокидываемой порывом
ветра. Автомобили катятся по булыжной
мостовой, точно вода по рыбам
Гудзона. Еле слышный
голос, принадлежащий Музе,
звучащий в сумерках как ничей, но
ровный, как пенье зазимовавшей мухи,
нашептывает слова, не имеющие значенья.

Неразборчивость буквы. Всклокоченная капуста
туч. Светило, наказанное за грубость
прикосновенья. Чье искусство —
отнюдь не нежность, но близорукость.
Жизнь в рассеянном свете! и по неделям
… показать весь текст …

Что-то в их лицах есть,
что противно уму.
Что выражает лесть
неизвестно кому.

… «Все мы загнаны в психологическую ловушку, расставленную нашей цивилизацией. Мама, няня или кто-нибудь ещё с детства твердили нам, что жизнь прекрасна, что человек прекрасен, что добро победит зло, а злой серый волк никогда не придет. И когда мы сталкиваемся с чем-нибудь омерзительным, наша первая реакция: этого не может быть, произошла ошибка — её допустили мы или, ещё лучше, кто-то другой. Мамам следовало бы рассказывать детям, что в пятидесяти процентах случаев злой серый волк действительно…
… показать весь текст …

Будущее, мягко говоря, есть частная утопия индивидуума.

Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.
Постоянство такого родства —
основной механизм Рождества.

Да.
Лучше поклоняться данности
С короткими ее порогами,
Которые потом
До странности
Покажутся тебе
Широкими
Покажутся большими,
Пыльными,
Усеянными компромиссами,
Покажутся большими крыльями,
Покажутся большими птицами.

союз с былым сильней, чем связь с грядущим…

Ты слышишь — там, в холодной тьме,
там кто-то плачет, кто-то шепчет в страхе.
Там кто-то предоставлен всей зиме.
И плачет он. Там кто-то есть во мраке

Однажды этот южный городок
был местом моего свиданья с другом;
мы оба были молоды и встречу
назначили друг другу на молу,
сооруженном в древности; из книг
мы знали о его существованьи.
Немало волн разбилось с той поры.
Мой друг на суше захлебнулся мелкой,
но горькой ложью собственной; а я
пустился в странствия.
И вот я снова
стою здесь нынче вечером. Никто
меня не встретил. Да и самому
мне некому сказать уже: приди
… показать весь текст …

Я был только тем, чего ты касалась ладонью,
над чем в глухую, воронью ночь склоняла чело.
Я был лишь тем, что ты там, внизу, различала:
смутный облик сначала, много позже — черты.
Это ты, горяча, ошую, одесную раковину ушную
мне творила, шепча.
Это ты, теребя штору, в сырую полость рта
вложила мне голос, окликавший тебя.
Я был попросту слеп. Ты, возникая, прячась,
даровала мне зрячесть.
Так оставляют след. Так творятся миры.
Так, сотворив, их часто оставляют вращаться, расточая дары.
Так, бросаем то в жар, то в холод, то в свет, то в темень,
в мирозданьи потерян, кружится шар.

человек в определенном возрасте становится некой сущностью. И с этого момента она, сущность, начинает перемещаться с места на место в поисках представления о вечности

Чего Вы ждете, принц?
Чего Вы ждете?
Не надо больше, не ломайте рук.
Все эти люди, принц,
В конечном счете,
Устали от душевных Ваших мук.

Они умудрены, они уже не дети.
Над ними нечего махать крылом.
Они ведь знают, принц,
Что добродетель
Погибнет все равно
В борьбе со злом.
… показать весь текст …

«.Мир несовершенен. Золотого века никогда не было и не будет. В свете этого — или, скорее, в потёмках — вы должны полагаться на собственную домашнюю стряпню, то есть управлять миром самостоятельно. Но даже в пределах вашего собственного пирога вы должны приготовиться к тому, что вам, по всей вероятности, придётся отведать в равной мере и благодарности и разочарования…»

Остановите часы

Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря…

Кровь моя холодна.
Холод ее лютей
реки, промерзшей до дна.
Я не люблю людей.

Наряду с отоплением в каждом доме
существует система отсутствия. Спрятанные в стене
ее беззвучные батареи
наводняют жилье неразбавленной пустотой
круглый год, независимо от погоды,
работая, видимо, от сети
на сырье, поставляемом смертью, арестом или
просто ревностью. Эта температура
поднимается к вечеру. Один оборот ключа,
и вы оказываетесь там, где нету
никого: как тысячу лет назад
или несколько раньше: в эпоху оледененья,
до эволюции. Узурпированное пространство
никогда не отказывается от свое…
… показать весь текст …

Сказать, что ты мертва?
Но ты жила лишь сутки.
Как много грусти в шутке
Творца! едва
могу произнести
«жила» — единство даты
рожденья и когда ты в моей горсти
рассыпалась, меня
смущает вычесть
одно из двух количеств
в пределах дня.
Затем, что дни для нас —
ничто. Всего лишь
ничто. Их не приколешь,
… показать весь текст …

Осень. Оголенность тополей
раздвигает коридор аллей
в нашем не-именьи. Ставни бьются
друг о друга. Туч невпроворот,
солнце забуксует. У ворот
лужа, как расколотое блюдце.

Спинка стула, платьица без плеч.
Ни тебя в них больше не облечь,
ни сестер, раздавшихся за лето.
Пальцы со следами до-ре-ми.
В бельэтаже хлопают дверьми,
будто бы палят из пистолета.
… показать весь текст …

…как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.

Рождественский романс