Ещё недавно здесь было в почёте слово, только тексты, а сейчас и здесь всё картинками норовят задавить.

Спрашивать у мужчины, какая у него зарплата, также бестактно, как спрашивать у женщины, сколько ей лет!

Мне приснился сон, что я написала стихотворение: «Бродя по булыжникам Барнаула…»
Кто знает, в Барнауле есть булыжники?

Зрелость — это сопливые внуки, взрослые дети и старые родители.
Старость — это взрослые внуки, пожилые дети и мёртвые родители.

Прекрасно смотреть в окно на летящий снег,
Видеть соседний дом с ненужной трубой,
Ведь печей в домах давным-давно уже нет,
И подвалам с углярками дали давно отбой.
(Но я — не об этом!)Снег вечен, он настоящ,
Он летит с небес на дорогу и на жилье…
Каждую зиму в белом халате, как врач,
Он совершает этот прекрасный полёт.
Что, в башке у тебя устали мозги
Или в душе обида на белый свет?
Глянь, за окном уже не видно ни зги,
Но это ещё не смерть, это просто снег…

Зашла сейчас в раздел «Знаменитости», почитаю, думаю, Конфуция, Льва Толстого, Ницше того же Жванецкого. Была сильно удивлена, что в этой категории оказалась Лариса Гузеева…

Голова трещала. Ирка встала с постели, прикурила бычок и, почесываясь, вышла во двор. Приставила руку козырьком ко лбу: солнце в зените. Ирка возвратилась в дом, шмякнулась к загаженному вчерашней гульбой столу, слила из всех стаканов выдохшуюся водку, выпила. Полегчало. Она распахнула окно и хрипло крикнула: «Женя! Женька!» Через минуту в калитку вбежала девочка, шестилетняя Иркина дочь.
— Мам, а я на похоронках была. Дедушка Сысоев умер, а бабушка его сидела-сидела и стала падать. Ей укол пост…
… показать весь текст …

Соловей уставал, замолкал-
Много песен, но в горле першит
Эх, каких он высот достигал!
А теперь одолел ларингит…

Соловьиную песню допеть
Нагло вызвался как-то скворец.
Дескать, выйду и выдам толпе.
И ведь знаете, выдал, стервец!

Нельзя закапывать талант, метать бисер и разбавлять спирт!

Моя спасительная фраза:
«Мне неприятно, значит, мне этого не надо!»

Пока идёт зима, я согреваюсь
Пустяшной болтовней на ровном месте,
Медовым чаем на душице божьей,
Веду переговоры с голубями,
Чтобы не шибко портили карниз,
Хожу гулять в ближайший березняк,
Дышу морозцем, ртом ловлю снежинки,
Гоню из головы дурные мысли,
Пишу в тетрадь какие-то стишки.
Веду дневник и думаю о главном —
Весной увидят все мой новый шарфик!

Приятное надо делать медленно — нюхать цветы, ласкать мужчину, расчёсывать волосы…

Тихо. Лишь камешек, тронутый звуком
Чьих-то шагов осторожных,
Катится вниз колобком близоруким
Прямо к речному подножью.

Серая рябь голубиным окрасом
Стелется-катится к устью,
И почему-то весенний Саврасов
Вдруг вспоминается с грустью…

А кому я должна, все уснули давно,
Все долги облаками покрыты.
Чешет внучка коленку и смотрит кино,
В нём старуха с разбитым корытом.

Так и я в её в возрасте эту же быль
По слогам на диване читала.
Эй, старик, ну-ка взял сучковатый костыль
Быстро к морю, кому я сказала!

А старик, наливая себе «Азерчай,
Хохотнул: „Ты давай тут не шибко!“
А потом проходя, ущипнул невзначай:
У-ух, моя ненаглядная рыбка!»

Осенние ударения
…

Что там выдумывать,
Образы выстроив в ряд,
Просто пора листопадная —
Листья летят.
Сколько к душе не привязывай
Этот листок,
Срок его всё-таки
вышел,
истаял,
истёк.
… показать весь текст …

Моё отношение:
К живым — с уважительной иронией;
К мёртвым — с уважительным равнодушием;
К Богу — с уважительным молчанием,
К себе — с уважительным недовольством!

Пришли дожди. Писать хотелось прозу.
Скреблись мыслишки, становились в позу.
Грипп нарастал — знакомая шарманка! -
И лист белел, как чистая портянка.

Тележками капусту продавали,
Жирели мышки в сумрачном подвале.
Копились тайны…
Нежности пшеничку
Давно скормила ненасытным птичкам.

Пугали сны, но более — бессонье…
Под ветром тряпка билась на балконе,
Да трепыхалась робкая душа
… показать весь текст …

А у меня в июле прядки,
Прикрыты шёлковым платком,
На все загадки есть отгадки,
По всем дорожкам — босиком.

И там, где клён шумел когда-то,
Как в песне, над речной волной,
Сидит и смотрит туповато
На поплавок товарищ мой.

Нет ничего важнее в мире
Сидеть и удочку держать,
Слегка коленки растопырив,
Сидеть и ждать, сидеть и ждать…

Дурачок ты, таракан, дурачок,
Ну, сидел бы в уголке — и молчок!

А теперь к тебе я с тапком иду —
За тебя кипеть придётся в аду.

Что ж ты сделал — ты ж меня погубил!
Ну, сидел бы в уголке — жил и жил…

Есть два удовольствия - еда и сон.
Есть две радости — дети и творчество.
Есть два счастья — любовь и здоровье.