Дьявол фашизма умер, но черти его живут.

По-настоящему всесезонная обувь — это белые тапочки.

Цены как собаки: если бешеные — кусаются.

Без людей планета была бы человечнее.

Самоубийца, у которого живы родители, — убийца.

Объявление: «Парень-сорвиголова ищет девушку оторви-башка».

Кто говорит красиво, как правило, приукрашивает.

Эрудит — человек, который обо всём имеет несобственное мнение.

Корпоратив — это мероприятие, где начальники ощущают себя на вечеринке, а подчинённые — на утреннике.

Пора бы альпеншток сменить на посох…

Ради дыма славы иные сжигают дерево своей репутации.

Есть два способа утешить человека: первый — «Всё будет хорошо!» и второй — «Всё. Будет! Хорошо?».

Звонит мне приятель.
— Ашот джан, привет!
— Привет, Вардан джан! Как дела?
— Всё нормально. Вот, думаю, позвоню тебе, спрошу кое-что.
— Давай.
— У тебя с русским языком ведь нормально?
— Ничего, пока не жалуюсь.
— Это я к тому, что если не очень, я Тиграну позвоню.
— Давай с меня начнём.
— Ну хорошо. Ты ведь помнишь, моя Рузанна вазы глиняные лепит, кувшины всякие.
— Конечно, помню.
— Так вот, мы тут с ней поспорили, как будет во множественном числе «дно кувшина». Она говорит, что «дны кувшинов», а я считаю, что «днища кувшинов». Кто из нас прав?
— Никто. Правильно: «донья кувшинов».
— Ашот джан, извини, но у тебя с русским ещё хуже, чем у нас. Давай я лучше Тиграну позвоню.

Плохая форма — это когда пытаешься и так и сяк, а в итоге — ни то ни сё.

В одних людях видна мудрость, в других — мордость.

Коронавирусная инфекция COVID-19 превратила весь мир в СССР: очереди, полупустые полки магазинов, закрытые границы.

С деньгами — катаемся, без денег — катимся.

Когда дураку даришь книгу, он воспринимает это как личное оскорбление.

Миссионерство он ценил за позу.

Человек должен любить себя, но он не должен себе нравиться.