КОГДА ПО ДЛИННОЙ ГОРИСТОЙ ДОРОГЕ

Когда по длинной гористой дороге
Бредешь в пути, сбивая ноги в кровь,
В одной компании с тобой в тревоге
Идут и жизнь, и смерть, и вечная Любовь.
И равные они всегда все пред тобой,
Их люди называют иногда — Судьбой!
И будут вечно так они с тобой скитаться,
Не нужно, друг мой, смерти той бояться.

Мы уходим, бывает, однажды мы всё же уходим
Из насиженных мест, от родителей и от людей.
Менестрели мы, не любим мы долгие проводы,
Гитара, блокнот и ручка для записи новых идей.

Мы скитаемся, долго по белому свету скитаемся
Сердца наши ищут любимых на звездном пути.
Мы в новых вселенных, на звездах часто пытаемся
Найти что-то важное, что можно с собой принести.

И мы возвращаемся, мы снова сюда возвращаемся
В ладонях своих звездный свет мы хотим пронести.
И вновь мы прощаемся, навечно уже мы прощаемся
Уходим по Зову Серебряных струн на Млечном пути.

Я потихоньку всё же тихо ухожу,
Уже стою на рубеже своей дороги.
И лишь туда несут, ей-богу, ноги
Что вижу? Тех, о ком когда-то расскажу.
Эх, мне б годочки сбросить побыстрее
Расправить крылья, полететь в привол.
А кто-то называет это там Шеол,
А мне не важно, лишь бы всё скорее.

В моей душе твой след остался навсегда
И пусть судьба с тобой нас разлучила.
И жизнь почти прошла, но долгие года
Мне не забыть того, что между нами было.

Твоей руки ко мне прикосновенья след
Всё также иногда я чувствую на коже.
Воспоминанья те меня хранят от бед
И верится, меня ты помнишь тоже.

И я как наяву смотрю в который раз
В твои глаза, прищуренные строже.
Шрам на щеке, морщинки возле глаз,
Мы были так немножечко похожи.
… показать весь текст …

Маэстро, музыку! И марш играет пусть
«Прощание славянки», как давно когда-то.
И снова в смертный бой идут солдаты
За жизнь детей, за правду, за Святую Русь!

Маэстро, спой! Сейчас не время унывать,
Ведь бой ещё не кончен, льется кровь.
Мы знамя поднимаем за Россию вновь,
Уроков прошлых не должны мы забывать.

Маэстро, жди! Вернутся все, кто выжил.
А кто остался — будут жить в сердцах.
Поверь, они боролись с смертью до конца,
Сыграй им тихо, чтобы Он тебя услышал.

Пожар в душе сродни горящему камину — согревает.
И надо постоянно подливать в огонь масло любви и подбрасывать дрова верности!

Такой же желтый карлик как над Террой
И семь планет вокруг кружится и висит.
Одну планету там называют Геррой,
Похожесть эта людям что-то говорит.

Пороки сильной человеческой гордыни,
Устав, слепые стали от науки Небеса.
Стоят столпы окаменевшие доныне,
И не слышны совсем прозревших голоса.

Кто победит, убожество иль смелость?
Найдёт ли человечество свой новый Дом?
И чем закончится эта вся замшелость?
Останется ли нас судить кому потом?

Мне усталость от жизни ночами мешает заснуть.
Снова гонит по кругу события, мысли и дни.
Словно это Душа боится опять упорхнуть,
Всё оставив Земле, а небу отдав лишь огни.

Снова я парю в облаке,
Снова я пою грусть.
Где-то там белые лошади
Скачут за мной во тьме, ну и пусть.

Скоро солнце забрезжит, а я все не сплю.
Собирая на память уходящие лета в поток.
Ниткой жемчуга выстрою давнюю юность свою.
К ней кораллов добавлю и зрелости дней лоскуток.
… показать весь текст …

Зимний дождь стучит по крыше льдинкой
Падает на землю, словно град и сразу тает.
По оконному стеклу бежит слезинкой
Словно кто-то обо мне вон там рыдает.

Я смотрю, задумавшись на чьи-то слезы,
Головой в такт тихой музыке киваю.
Вечер, полумрак мне навевает грезы
Как-то так немыслимо порой бывает.

Здесь мой дом — оплот и моя крепость,
Я от внешних всех давно отгородилась.
Пусть твердят, что жизнь моя нелепость,
Я ушла, в своих виденьях растворилась.

Воспоминания — это наша амбразура, из которой мы часто смотрим на окружающих. Из неё мы и «стреляем», защищая себя.
********
Чем толще броня нашей амбразуры, тем больше мы закрыты, и больше ошибок совершаем почему-то.

Давай подруженька сегодня проведем
С тобою вечерок в хорошем ресторане.
За жизнь поговорим, винца попьем,
Подруг всех вспомним, кого нет с нами.

Еще поговорим за наших внуков и детей,
Мужей помянем, нет уже давно их тоже.
Всплакнем тихонько и слезу утрем скорей,
Пока никто не видит, неудобно все же.

Потом добавим мы по рюмке коньячку,
И посмеемся вот над той противной рожей,
Что на картине нарисована, лежащей на боку,
На сто чертей она немножечко похожа.
… показать весь текст …

Смотрю как будто черно-белое кино
Проходит лентой наша жизнь земная.
Я там была совсем — совсем другая,
Подумать только, как было всё давно.

Та жизнь была в другом пространстве,
Был мир совсем не этот, что сейчас.
И если это Переход, то Ветер Странствий
Нас не туда занес и всё в недобрый час.

Вошли мы не туда, не те Врата открыли
Случился где-то сбой в Космических часах.
Хотели Доброты, а Зло в себя впустили
И получилось, в общем, дело наше «швах».

Пригрело солнце пики старых гор
Лавиной сходит снег, в долине тает.
И над горами в синеве во весь опор
Мятежный дух по облакам летает.

Всё рвётся он к таинственным мирам
Их солнце древнее лучами освещает.
Оттуда он пришел давно когда-то сам,
И лучше тех миров на свете не бывает.

Придя на Землю, в сети он попал
И вырваться теперь никак не может.
Он жил, метался, выход всё искал,
Проснулся, понял, что дух его тревожит.
… показать весь текст …

В доспехах — меч, а в латах- молот,
Такой бываю женщиной из снов.
И чувствую порой щемящий холод,
Как-будто руки выдираю из оков.

Порой Валькирия, порою Алконост,
На поле бранном собирая жатву,
Несу свой крест, веду я на погост,
В чертог убитых, небесную Валгаллу.

Там Один забирает их на ратный пир,
И Фрейя угощает всех своей любовью.
Эйнхерии живут, пока ещё есть мир,
И на Рагнарёк не захлебнуться кровью.

Приди, суди всех Абадонна
За весь непройденный наш Путь.
За искаженье света, стоны
И за загубленную кем-то Чудь.

За смерть детей, за муки эти
За этот весь Армагеддон.
И за фашизм, идущий по планете
За кровь, за слезы, страхи, сон.

За это равнодушие людское,
За зависть, жадность, моветон.
За потребительство вокруг сплошное,
За серый цвет со всех сторон.

А кто-то читает ту Книгу Мирдада,
А есть, кто кричит: эта книга из Ада.
И всё, что написано в ней не бывает,
Есть Библия, а больше и книг не читает.

И есть ещё книги Блаватской и Рерих,
Антарова есть, есть Успенский, Андреев.
И с Богом беседует Нил Доналд Уолш,
Но всё же и он не бывает хорош.

А многим давай лишь любовное чтиво,
Чтоб в книге всё было слащаво-красиво.
Фантастику или лихих детективов,
Науку и технику, без нормативов.
… показать весь текст …

Однажды имя ХафизА
Приснилось мне во сне.
С тех пор оно как чей-то знак,
Звучит всегда во мне.

Кто ты такая ХафизА?
Зачем пришла ко мне?
Во сне я вижу дивный сад,
Хожу там при Луне.

И нежные твои черты,
Прекрасное лицо.
Улыбка пери, на руке
Священное кольцо.

Итак, сыграли мы репризу,
Ареной был нам целый мир.
От этого в слезах «стриптизу»
Смеялся весь земной эфир.
Носы раскрасив алой краской,
Надев большие башмаки,
С гримассою под старой маской
Мы шли — стальные игроки.
Смеялись вы, попав под молот
Не понимая что вас ждёт.
А вам дарили страх и холод,
И душам предъявляли счёт.
И вы, послушные игрушки
Покорно шли на эшафот.
… показать весь текст …

Нет, вряд ли. Думаю научиться любить. Ведь понятие любовь очень ёмкое. Земная любовь часть этого понятия. Любить мужчину или женщину. Любить ребенка, родителей, друзей. Учиться любить соседку, которая раздражает тебя, или соседа дядю Ваню, который (сволочь такая) заливает твой потолок. Учиться любить знакомого другой национальности, поняв наконец что не бывает плохих или хороших наций. Все равны. Научиться любить вон ту бродячую кошку, которая орет под окном дурным голосом. Собаку, которая шляется по помойкам вся в струпьях. Любить вон ту птицу, что сидит на дереве и иногда так противно кричит. Можно много перечислять, до утра. Дело не в этом. Вот из всех этих любовей и складывается понятие Безусловная Любовь. Ей мы должны учиться, для неё приходим в этот мир, для неё должны духовно расти. Кстати, так и не пойму что же всё-таки это такое — духовно расти.

Когда у человека много добра, ему для полного счастья не хватает немного зла.))