Тут не меньше таланта важно умение. Проще сказать, ремесло. Оно помогает таланту избежать наиболее распространенных ошибок. «Мы вначале имеем интеллектуальный замысел. И наша задача опустить его в область сердца, не задерживаясь по дороге в области мозга». То есть «наше дело-обмен эмоциями со зрителями» это сказал Лев Толстой. Об этом мы будем говорить, разбирая форму драмы.

Классик не позволяет себе небрежности показывать что-то, не принимающее участия в конфликте. Мы смотрим множество фильмов, где несомненно отточенные диалоги переводятся неточно и не очень грамотно переводчиками-поденщиками. Ну и что? Много эти фильмы теряют? Главное, что пронзает нас, — это действия, а не слова. Главное-то, что мы видим, а не то, что слышим.

Любое творчество-это диалог художника с миром. Растягивая время в монтаже, показывая один и тот же миг с разных точек зрения.

Первое правило: разделяй влюбленных, сталкивай врагов.

В 30-е годы начальник полиции Чикаго, бескомпромиссный борец с мафией, отправил за решетку много опасных преступников. Почти каждый покидал свободу с угрозой рассчитаться с полицейским. Но начальник полиции был спокоен. Он говорил: «Месть-это не бизнес преступника. Когда он выйдет из тюрьмы, ему надо думать о будущем».

Я стал изучать эти принципы и изумился. Оказывается, я все это знал. И задолго до меня знали Чехов и Станиславский. Не нашлось ни одной идеи, которая перевернула бы мое представление о драме. Только классики создавали свои творения как маги, колдуя над огнем. А индустрия упростила магию до рецептов МакДональдса.

Мы все стремимся к счастью. Но нас нарожали так много и при этом никого не спросили: нужны ли ему остальные 6 миллиардов человек на земле? Приходится с этим считаться. Каждый раз, когда мы вот-вот ухватимся за радугу счастья, кто-то отталкивает нас, обгоняет и отнимает наше счастье. И никогда путь к счастью не бывает прямым и свободным. Поэтому борьба за счастье близка и понятна каждому. Показать эту борьбу-лучший способ подключить зрителя к вашей истории. Удивительный эффект сопереживания человеку, который, борясь за счастье, попадает в несчастье, заметили еще древние греки. Это движение от счастья к несчастью, от отчаяния к надежде греки называли «ПЕРИПЕТИЯ». Она является ключевым моментом поэтики Аристотеля. До сих пор человечество не придумало ничего лучше для эмоционального возбуждения зрителей в драме.

Наращивание усложнений:
1. Углубление драматизма ситуации, в которую попадает герой. Барьеры становятся все выше. Характер подвергается все большему давлению.
2. Второй путь возрастания усложнений-это путь расширения конфликта. Вокруг действий главных персонажей вырастают круги социального окружения, они включаются в конфликт.

1. Экспозиция. Сумма знании позволяет не медля начать рассказ и установить обычный баланс сил.
2. Вспышка интереса. Все вдруг перевернулось. Одно-единственное действие интригует нас. Что теперь будет?
3. Прогрессия усложнении. С каждым шагом герой все больше драматизирует свою ситуацию. Каждый шаг ведет к катастрофе. Кризис ставит героя перед выбором: победить или умереть в борьбе? сражаться или сдаться? быть или не быть?
4. Обязательная сцена. Давид сразился с Голиафом. Герой сразился со своим драконом.
5. Кульминация и финал. Он победил, но не так. как мы думали. Он проиграл, но наши сердца отданы ему. Мы восхищены героем, но отказ от действия-это тоже действие.

Аудитория должна погрузиться в фильм. Дилетант полностью поглощен проблемой самовыражения. А профессионал думает о том, как овладеть вниманием зрителей. Если мы хотим вести аудиторию в нужном нам направлении, мы должны постоянно думать о ней. Полтора часа аудитория сидит в темном зале, и, если о ней не заботиться, внимание каждого зрителя будет вянуть. Вы потеряете зрителей.

—В конфликт вступает то, что на самом деле хочет персонаж, а не то, что он заявляет словами. Маска-не обязательно выражение лживости. Чаще маска является защитой от агрессивной среды.

Орсон Уэллс-универсал: у него не было денег на фильмы, он всю жизнь искал их. Однажды, подрабатывая лекциями, он приехал в провинциальный университет и обратился к полупустому залу: «Дамы и господа! Я кинорежиссер, театральный режиссер и радиорежиссер. Я писатель: пишу сценарии и пьесы; я актер-играю главные роли в кино и в театре. И я не понимаю, почему меня здесь так много, а вас так мало».

Ищет любой знак, помогающий ему сперва ощутить центр Добра, а затем инстинктивно противостоять центру Зла. Если действие лишено деталей, вас подстерегает другая опасность. Все проблемы герои решают словами. Вместо визуального облика событий мы увидим говорящие головы. Так работает телевидение.

Цепочка событий в фильме обычно состоит из 30−50 событий. Это определил еще Станиславский. Голливуд принял эту цифру как независимую аксиому. Она 10-ки тысяч раз апробирована в самых разных фильмах. Исходя из нее, длина события от 2,5 до 5 страниц текста сценария. В мировом стандарте сценарий имеет 105−115 стр.

Неуверенность создает наибольшее напряжение, когда сомнения развиваются быстро. А победа проясняется медленно.

На самом деле нет такого рубежа, как граница между искусством и развлечением, а кино-это вообще такой вид сотрудничества, где каждый последующий стирает следы работы предыдущего.

Американские правила говорят: зло в драматическом конфликте не может быть выражено в социальном или экологическом явлении. Оно не может выступать в виде философской категории. Зло обязательно должно концентрироваться в облике конкретного антагониста.

В фильме «Леон» прекрасный актер Гэри Олдман играет полицейского-психопата. В его ушах все время торчат маленькие наушники. Он ходит пританцовывая, поводя в воздухе рукой в такт слышной только ему музыке. Когда и мы слышим музыку, оказывается, что это симфония Бетховена. Это классная деталь характера.

Лишите этого человека работы-он долго не протянет. Так оно и происходит с шеф-пилотами международных авиалиний. После ухода на пенсию эти суперпрофи, от которых зависела жизнь сотен пассажиров, остаются ни с чем. Судьба дает им год, максимум два до инфаркта. Это статистика.

Драматическая ситуация срывает с людей покров маски и обнажает подлинную суть. Нигде, кроме кино, мы не увидим этого с такой полнотой и ясностью.