Я давно перестала бояться осенних стуж, я уже не сбегаю от белых колючих зим; перепачканным грязью не страшно лежать в грязи, и заплаканным дождь не размоет по векам тушь. Я лежала бы в поле, отдав нараспашку грудь. Я бесстрашно вбирала бы ветры любых стихий. У меня по карманам — ушедшие в жизнь стихи, а на коже — реальность, похожая на игру. Не бояться, не плакать, не верить в черту «потом». Обжигающий холод ласкает пургой лицо. Смерть ведь стоит того, обещал нам бессмертный Цой. Не сжиматься, не мерзнуть, хватая снежинки ртом. Я подвешенной жертвой качаюсь над зыбким дном. Я не знаю, откуда и что я хочу сказать. Разглядела у пепельной ночи свои глаза — и давно не пугаюсь того, что зовется мной.