Сомкнулся занавес. За бархатной стеной
Стихали крики, смех, аплодисменты.
Он шёл, не чуя ног, и головой
Кивал в ответ дежурным комплиментам.
А в рёбра тыкалось израненное сердце.
Смывая грим, стекал холодный пот.
Мозг обжигала мысль кайенским перцем —
Ещё бы год … Хотя бы год.
Но смерть — слепа, глупа и беспощадна —
Костлявым пальцем тычет без разбора
И, собирая урожай свой жадно,
Не может праведника отличить от вора.